Поздравляю всех-всех-всех с Днём Святого Валентина!!!

[Lady Inanna]

и небольшой отрывок - всё, что успела в качестве подарка.
завтра точно выложу полную главу.

Меньше минуты

Глава вторая

– Кто-нибудь, остановите это чёртов звон в ушах! – Родни ругнулся про себя, прежде чем попытаться во второй раз снять то, что придавило его правую ногу.

Попытка не удалась, никаких догадок по поводу того, что всё-таки произошло, он нахмурился. Это положение ему отнюдь не нравилось. Он осторожно вытянул рук, слегка ударив по скользкому полу, а потом дотронулся до чего-то острого. Он быстро отдёрнул руку, когда его указательный палец пронзила острая боль. Он бессознательно сунул покалеченный палец в рот, чтобы остановить кровотечение, и почувствовал на языке привкус химикатов.

– Ах, – выкрикнул он, вынув палец. Чтобы избавиться от противного привкуса во рту, он попытался протереть язык рукавом рубашки, но и его одежда насквозь пропиталась теми же химикатами.

Здоровой рукой нечаянно ударив себя чуть повыше глаз, он несколько раз поморгал, чувствуя, как со лба по щекам стекает влага.

– Где я, чёрт возьми, и почему здесь так темно? – Родни крикнул в пустоту, окружающую его. – Шеппард, если ты снаружи веселишься, наблюдая за моими злоключениями, то обещаю, что когда я выберусь отсюда, я добавлю в твой гель для волос столько токсичных веществ, что твоя причёска с торчащими в разные стороны прядями превратится в белёсые завитушки, которые сможет оценить только Каванах!

Он подождал ответа, но его угрозы остались незамеченными.

– Кто-нибудь слышит меня? – Родни крикнул изо всех сил, а потом прислушался, пытаясь расслышать хотя бы что-нибудь.

– Хэллоу! – выкрикнул он снова, подняв голову и осознав, что то место, где бы он не находился, было очень большим и пустынным, с едва заметным эхом.

– Хэллоооуу! – Родни ещё раз испробовал голосовые связки на прочность. Да, определённо, большое помещение. Знакомое чувство паники охватило его, когда он наконец понял, что это никакой не розыгрыш, его сердце забилось очень часто, и он скривился.

– О, боже, – прошептал Родни. – Где я?

Положив больной палец, который причинял изрядное неудобство, подмышкой, он немного подвинулся на своём месте, пытаясь вспомнить, что именно произошло. Где бы он ни был, здесь было темно, сыро, тихо, грязно, это было большое помещение, заваленное острыми вещами... и, что самое противное, он был здесь один. При этой мысли вдох застрял где-то в горле, его глаза, осматривавшие округу в отчаянной попытке найти хоть малюсенький лучик света, ничего не нового не смогли увидеть.

Звук движения где-то за его спиной вынудил Родни немного подвинуться, пытаясь развернуться.

– Кто здесь? – прошептал он в темноту. – Я Вас слышу, так что говорите! – он потребовал с ложной бравадой в голосе, когда его первая попытка осталась неотвеченной.

Следующий звук, звук чего-то большого, упавшего на пол, заставил его подпрыгнуть.

– Да ладно, не надо так нервничать! Мне тут нужна помощь, так что, кто бы Вы ни были, Вы не можете подойти и освободить мою ногу?

Снова тишина, а затем другой голос стрелой пронзил тьму помещения.

– Родни? – выдохнул он с болью в голосе.

Маккей покачал головой, но смог идентифицировать голос. Что и говорить, голос был определённо знакомым, с акцентом. Не с шотландским. Но с европейским, в этом учёный был уверен на все сто. Он порылся в своём мозгу и смог найти ответ:

– Радек?

– Родни, помоги мне, – с трудом выговорил чех где-то на другом конце комнаты.

– Я застрял, – ответил Родни, осторожно вытянув руку, чтобы удостовериться в том, что его конечность по-прежнему что-то придавливает.– На моей ноге что-то лежит. А ты не можешь добраться ко мне?

Из того места, где находился Радек, раздался болезненный кашель, а затем хрип.

– Как тяжело ты ранен? – спросил Родни.

– Я не могу дышать, – послышался приглушённый ответ.

– О, будь всё проклято! – ругнулся Родни, недовольный ограничениями, которые сковывали его движения. Используя свою левую ногу как рычаг, он подложил её под то, что подпирало его правую ногу, откинулся назад, оперевшись на ладони, и толкнул неизвестный объект со всей силы. – Ааааа! – он вскрикнул, сжав зубы, задыхаясь от боли.

Он почувствовал, что предмет существенно сдвинулся с его ноги, но всё же не до конца. Крепко зажмурившись и набираясь решимости, которая была бы достойна Арнольда Шварценеггера, он снова толкнул объект изо всех сил.

Боль пробежала по его мускулам и сухожилиям, разжигая огненную бурю, которая охватила всё его тело, затем через какое-то время стихла, оставив его бездыханным. Упав мешком на влажный пол, он протянул здоровую руку, чтобы проверить, насколько сильно пострадала нога. Он зашипел, когда его рука дотронулась доразорванной плоти и ещё чего-то, смутно напоминающего кость. Тяжело дыша ртом, пытаясь снизить тошноту, вызванную болью, он медленно перевернулся на живот.

– Радек, – позвал он осиплым голосом.

– Здесь, – отозвался чех. – Ты... – начал он что-то говорить, но неудержимо закашлялся.

– Я иду, – ответил Родни, борясь с болью, когда подтягивал под себя руки и неповреждённую ногу, чтобы он смог доползти до раненного учёного.

В качестве предосторожности вытягивая вперёд одну руку, он начал свой путь, полный агонии, через разбросанные на полу запчасти к звуку сдавленного дыхания. Несколько раз его рука натыкалась на острые предметы, или его нога врезалась в невидимые объекты, тогда Родни приходилось останавливаться, чтобы попытаться сдержать боль внутри, отрывисто дыша. Когда он наконец добрался до куска материала, скрывающего тело, он медленно начал ощупывать объект, пока не почувствовал лицо Радека, его другая рука покоилась на груди мужчины.

– Где у тебя болит? – он спросил, осторожно проверяя тело учёного на наличие ранений, чтобы не вызвать новую боль. Почувствовав под рукой что-то острое, он быстро отдёрнул её. – Что, что я сделал?

Радек умудрился восстановить дыхание и посмотрел в невидящие глаза, уставившиеся на него.

– Ты можешь видеть? – он прошептал в перерывах между всхрипами, надеясь, что его страх безоснователен.

Родни покачал головой:

– Здесь слишком темно. Я вообще ничего не могу разглядеть, – он немного испугался, почувствовав нежное прикосновение руки к его щеке, а потом Маккей резко отшатнулся, так как острая боль пронзила его виски. – Что? – прошипел он, сдерживая дыхание, пока не приступ боли не отступил.

Радек помахал рукой перед лицом Маккея и не получил никакого ответа. С одного виска канадца свободно стекала кровь, так что Зеленка понял, что сам Родни не понимал, насколько тяжело он был ранен, и что он был слепым.

– Свет, – он прошептал.

– Я знаю. Наверное, что-то случилось с предохранителями.

– Нет, свет включён.

Слова медленно затонули в туманенных мозгах Родни, прежде чем стаканом ледяной воды вылиться на него.

– Я ослеп? – прошептал он. Рука легла на его рука, пытаясь успокоить учёного.

– Травма головы. Бекетт всё исправит.

Родни стало тяжело на сердце от страха, когда он дотронулся до своего лица, убедившись, что Радек говорит правду.

– Я не вижу, – пробормотал он про себя, потерявшись в себе и в своих тревогах, пока звук сдавленного дыхания не ворвался в его горе. Неумело и неуклюже Родни дотянулся до чеха и поднял его, чтобы Радеку стало легче дышать.

– Спасибо.

– Не стоит благодарности, – Маккей попытался сострить.

– Родни?

– Я сказал, не стоит благодарности.

– Ты истекаешь кровью, – тихо сказал Радек, наконец в силах нормально дышать.

– Не беспокойся за меня. Это всего лишь царапина.

Добавлено 14 февраля в 20:15

У Радека отвисла челюсть, когда он увидел порванную штанину, открывающую вид на жуткую рану и торчащую наружу кость. Родни, должно быть, в шоке. Чувствуя себя намного уверенней,поскольку дышать было легче, он попытался сесть самостоятельно, но это только ухудшило ситуацию. Он тяжело закашлялся, съёжившись от острой боли, забившейся в груди. Закрыв глаза, чтобы избавиться от слишком яркого видения, он дотронулся до слепого учёного, чтобы поддержать его.

– Нужен набор первой медицинской помощи, – наконец выговорил Радек.

– Я не знаю, где он.

– В джампере.

Родни ошарашенно заморгал и покачал головой:

– Я не знаю, где это, – он повторил.

– Мы в отсеке джампера.

Невидящий взгляд повернулся к чешскому учёному.

– Мы в Атлантисе?

Радек кивнул, на мгновение забыв, что Родни его не видит:

– Взрыв, помнишь?

Родни облизнул свои губы, почувствовав вкус крови.

– Нет... нет, я не помню, – он почувствовал, как его рука наткнулась на что-то большее на полу рядом с Радеком. – Ты можешь облокотиться, пока я поищу джампер?

Мысль о движении не входила в список его приоритетов на данный момент, но Радек знал, что ему нужна медицинская помощь, и опасался, что его собственные ранения были намного тяжелее, чем у Маккея, так что он выдохнул:

– Хорошо...

– Это будет болезненным для нас обоих, так что и не думай, что для меня это развлечение, – сказал Родни. Его зубы уже начинали болеть из-за того, что он чересчур сильно сжимал их. Как можно аккуратнее, без лишних движений, Маккей помог Радеку прислониться к какой-то детали оборудования, лежащей на полу. – В какую сторону нужно идти к джамперу? – прошипел он, его раненная нога и голова наполнились болью, которая увеличивалась с каждым биением сердца.

***

Шеппард обратился к ближайшему технику с ноутбуком:

– Вы можете соединиться с камерой в отсеке отсюда?

Она сразу же кивнула, зайдя в комнату напротив и подсоединяя свой ноутбук к электрической цепи помещения. Спустя несколько секунд, вся спасательная команда окружила её, уставившись на размытое изображение на маленьком экране.

– О, боже, – выдохнул в ужасе Карсон, наблюдая за фигурой в центре развалин, пытающейся освободиться от большого обломка оборудования, придавившего его.

Прикладывая невообразимые усилия, учёный повернул голову, так что вся команда смогла увидеть покрытое кровью лицо, когда он беззвучно кричал от боли, пытаясь высвободиться. Группа сдавленно наблюдала за тем, как Родни скорчился от боли, а потом пополз по полу отсека джамперов, врезаясь в различные разбросанные части оборудования так, будто не видел того, что находилось перед его носом.

– Он слепой, – прошептал шотландец, взглянув на шокированное выражение лица Шеппарда.

Когда Родни начал пропадать из радиуса видимости камеры, в наушнике радался голос Вейр:

– Мы пытаемся получить изображение с других камер, но похоже, что взрыв уничтожил большинство камер. Подполковник, вам удалось открыть двери?

– Пока нет. Мы собираемся попытать счастье и попробовать открыть верхние двери ангара.

Элизабет замолчала на какое-то время, прежде чем дать разрешение:

– Соберите команду. Возьмите всех, кого посчитаете нужными и держите меня в курсе. А мы постараемся сделать что-нибудь здесь.

– Понятно. Ах, и вы можете сделать с сигналом тревоги. Полагаю, Родни и Радека этот звук там внутри сводит с ума, – секунды спустя сирены замолкли.

Заставив себя оторваться от экрана, Шеппард подтолкнул шотландца за руку, чтобы привлечь его внимание.

– Собери всё необходимое и жди меня у транспортёра, – повернувшись к сержанту за его спиной, он приказал:

– Мне нужны верёвки и оборудование для шестерых, лучшие скалолазы и прожекторы, расположенные как можно ближе к наружним дверям отсека.

Схватив главного инженера, Шеппард пошёл с ним по коридору, возвращаясь в аппартаменты команды.

– Нам могут понадобиться резаки высокой прочности. У вас есть что-то достаточно маленькое, что мы смогли бы затащить на крышу?

– Ничего, что могло бы использоваться длительное время, но у нас есть небольшие переносные устройства, которые вы вполне можете взять с собой.

Шеппард хлопнул мужчину по плечу:

– Хорошо. Возьмите оборудование, встретимся у транспортёра.

Оставшись в одиночестве, он позволили себе задуматься об картинах, увиденных им в отсеке. Было чудом, что кто-то смог выжить во взрыве, но он не был удивлён, что двум учёным это удалось. Им просто нужно было продержаться подольше. Заскочив в свои покои, он схватил одежду, которую он надевал на миссии, и быстро оделся. Он надел бронежилет, но пистолет оставил, радуясь, что хоть о чём-то ему не придётся беспокоиться. Андреналин будоражил кровь, когда он побежал к нише транспортёра навстречу Бекетту и остальным членам спасательной бригады.

запись создана: 14.02.2008 в 01:02

@темы: Stargate Atlantis, Перевод, Фанфик, Gen

---

Поздравляю всех-всех-всех с Днём Святого Валентина!!!

[Lady Inanna]

и небольшой отрывок - всё, что успела в качестве подарка.
завтра точно выложу полную главу.

Меньше минуты

Глава вторая

– Кто-нибудь, остановите это чёртов звон в ушах! – Родни ругнулся про себя, прежде чем попытаться во второй раз снять то, что придавило его правую ногу.

Попытка не удалась, никаких догадок по поводу того, что всё-таки произошло, он нахмурился. Это положение ему отнюдь не нравилось. Он осторожно вытянул рук, слегка ударив по скользкому полу, а потом дотронулся до чего-то острого. Он быстро отдёрнул руку, когда его указательный палец пронзила острая боль. Он бессознательно сунул покалеченный палец в рот, чтобы остановить кровотечение, и почувствовал на языке привкус химикатов.

– Ах, – выкрикнул он, вынув палец. Чтобы избавиться от противного привкуса во рту, он попытался протереть язык рукавом рубашки, но и его одежда насквозь пропиталась теми же химикатами.

Здоровой рукой нечаянно ударив себя чуть повыше глаз, он несколько раз поморгал, чувствуя, как со лба по щекам стекает влага.

– Где я, чёрт возьми, и почему здесь так темно? – Родни крикнул в пустоту, окружающую его. – Шеппард, если ты снаружи веселишься, наблюдая за моими злоключениями, то обещаю, что когда я выберусь отсюда, я добавлю в твой гель для волос столько токсичных веществ, что твоя причёска с торчащими в разные стороны прядями превратится в белёсые завитушки, которые сможет оценить только Каванах!

Он подождал ответа, но его угрозы остались незамеченными.

– Кто-нибудь слышит меня? – Родни крикнул изо всех сил, а потом прислушался, пытаясь расслышать хотя бы что-нибудь.

– Хэллоу! – выкрикнул он снова, подняв голову и осознав, что то место, где бы он не находился, было очень большим и пустынным, с едва заметным эхом.

– Хэллоооуу! – Родни ещё раз испробовал голосовые связки на прочность. Да, определённо, большое помещение. Знакомое чувство паники охватило его, когда он наконец понял, что это никакой не розыгрыш, его сердце забилось очень часто, и он скривился.

– О, боже, – прошептал Родни. – Где я?

Положив больной палец, который причинял изрядное неудобство, подмышкой, он немного подвинулся на своём месте, пытаясь вспомнить, что именно произошло. Где бы он ни был, здесь было темно, сыро, тихо, грязно, это было большое помещение, заваленное острыми вещами... и, что самое противное, он был здесь один. При этой мысли вдох застрял где-то в горле, его глаза, осматривавшие округу в отчаянной попытке найти хоть малюсенький лучик света, ничего не нового не смогли увидеть.

Звук движения где-то за его спиной вынудил Родни немного подвинуться, пытаясь развернуться.

– Кто здесь? – прошептал он в темноту. – Я Вас слышу, так что говорите! – он потребовал с ложной бравадой в голосе, когда его первая попытка осталась неотвеченной.

Следующий звук, звук чего-то большого, упавшего на пол, заставил его подпрыгнуть.

– Да ладно, не надо так нервничать! Мне тут нужна помощь, так что, кто бы Вы ни были, Вы не можете подойти и освободить мою ногу?

Снова тишина, а затем другой голос стрелой пронзил тьму помещения.

– Родни? – выдохнул он с болью в голосе.

Маккей покачал головой, но смог идентифицировать голос. Что и говорить, голос был определённо знакомым, с акцентом. Не с шотландским. Но с европейским, в этом учёный был уверен на все сто. Он порылся в своём мозгу и смог найти ответ:

– Радек?

– Родни, помоги мне, – с трудом выговорил чех где-то на другом конце комнаты.

– Я застрял, – ответил Родни, осторожно вытянув руку, чтобы удостовериться в том, что его конечность по-прежнему что-то придавливает.– На моей ноге что-то лежит. А ты не можешь добраться ко мне?

Из того места, где находился Радек, раздался болезненный кашель, а затем хрип.

– Как тяжело ты ранен? – спросил Родни.

– Я не могу дышать, – послышался приглушённый ответ.

– О, будь всё проклято! – ругнулся Родни, недовольный ограничениями, которые сковывали его движения. Используя свою левую ногу как рычаг, он подложил её под то, что подпирало его правую ногу, откинулся назад, оперевшись на ладони, и толкнул неизвестный объект со всей силы. – Ааааа! – он вскрикнул, сжав зубы, задыхаясь от боли.

Он почувствовал, что предмет существенно сдвинулся с его ноги, но всё же не до конца. Крепко зажмурившись и набираясь решимости, которая была бы достойна Арнольда Шварценеггера, он снова толкнул объект изо всех сил.

Боль пробежала по его мускулам и сухожилиям, разжигая огненную бурю, которая охватила всё его тело, затем через какое-то время стихла, оставив его бездыханным. Упав мешком на влажный пол, он протянул здоровую руку, чтобы проверить, насколько сильно пострадала нога. Он зашипел, когда его рука дотронулась доразорванной плоти и ещё чего-то, смутно напоминающего кость. Тяжело дыша ртом, пытаясь снизить тошноту, вызванную болью, он медленно перевернулся на живот.

– Радек, – позвал он осиплым голосом.

– Здесь, – отозвался чех. – Ты... – начал он что-то говорить, но неудержимо закашлялся.

– Я иду, – ответил Родни, борясь с болью, когда подтягивал под себя руки и неповреждённую ногу, чтобы он смог доползти до раненного учёного.

В качестве предосторожности вытягивая вперёд одну руку, он начал свой путь, полный агонии, через разбросанные на полу запчасти к звуку сдавленного дыхания. Несколько раз его рука натыкалась на острые предметы, или его нога врезалась в невидимые объекты, тогда Родни приходилось останавливаться, чтобы попытаться сдержать боль внутри, отрывисто дыша. Когда он наконец добрался до куска материала, скрывающего тело, он медленно начал ощупывать объект, пока не почувствовал лицо Радека, его другая рука покоилась на груди мужчины.

– Где у тебя болит? – он спросил, осторожно проверяя тело учёного на наличие ранений, чтобы не вызвать новую боль. Почувствовав под рукой что-то острое, он быстро отдёрнул её. – Что, что я сделал?

Радек умудрился восстановить дыхание и посмотрел в невидящие глаза, уставившиеся на него.

– Ты можешь видеть? – он прошептал в перерывах между всхрипами, надеясь, что его страх безоснователен.

Родни покачал головой:

– Здесь слишком темно. Я вообще ничего не могу разглядеть, – он немного испугался, почувствовав нежное прикосновение руки к его щеке, а потом Маккей резко отшатнулся, так как острая боль пронзила его виски. – Что? – прошипел он, сдерживая дыхание, пока не приступ боли не отступил.

Радек помахал рукой перед лицом Маккея и не получил никакого ответа. С одного виска канадца свободно стекала кровь, так что Зеленка понял, что сам Родни не понимал, насколько тяжело он был ранен, и что он был слепым.

– Свет, – он прошептал.

– Я знаю. Наверное, что-то случилось с предохранителями.

– Нет, свет включён.

Слова медленно затонули в туманенных мозгах Родни, прежде чем стаканом ледяной воды вылиться на него.

– Я ослеп? – прошептал он. Рука легла на его рука, пытаясь успокоить учёного.

– Травма головы. Бекетт всё исправит.

Родни стало тяжело на сердце от страха, когда он дотронулся до своего лица, убедившись, что Радек говорит правду.

– Я не вижу, – пробормотал он про себя, потерявшись в себе и в своих тревогах, пока звук сдавленного дыхания не ворвался в его горе. Неумело и неуклюже Родни дотянулся до чеха и поднял его, чтобы Радеку стало легче дышать.

– Спасибо.

– Не стоит благодарности, – Маккей попытался сострить.

– Родни?

– Я сказал, не стоит благодарности.

– Ты истекаешь кровью, – тихо сказал Радек, наконец в силах нормально дышать.

– Не беспокойся за меня. Это всего лишь царапина.

@темы: Stargate Atlantis, Перевод, Фанфик, Gen

---

"Меньше минуты"

[Lady Inanna]

Меньше минуты

Автор: nebbyJen
Сезон: 2 сезон.
Герои: Родни Маккей, Радек Зеленка, Джон Шеппард, Карсон Бекетт, Элизабет Вейр и другие...
Анонс: Всё меняется на удивление быстро, но для Маккея и Зеленки это не принесёт ничего хорошего. Взрыв в отсеке джамперов оставляет их в беспомощном состоянии дожидаться спасения.


Глава первая

Последняя внепланетная миссия команды Шеппарда возымела потрясающий успех. Они натолкнулись на виртуальные золотые залежи – оставленные технологии из-за недавнего налёта рейфов, которые оставили полностью механизированный город-призрак. Когда местность была обследована и признана безопасной от стрел рейфов, научным коммандам было позволено отправиться через врата, отдав город на разграбление в научных целях и более мирно, чем себе позволяли рейфы. Многие считали, что они похожи на расхителей могил, но после того, как Родни метко заметил, что лучше они будут использовать эти технологии, чем их заберут рейфы, с последующим их использованием против Атлантиса, отношение учёных резко поменялось. В конце концов, комманды собрали всё, что, по их мнению, могло пригодиться, и загруженные джамперы вернулись в затерянный город поздно вечером. Усталые от целого дня непрерывной работы, они, по большей части, разошлись по своим аппартаментам для отдыха, поскольку знали, что в последующие дни, возможно даже недели им придётся напряжённо изучать находки. Большая часть – это за исключением трёх человек, которые не могли противостоять искушению, и для которых сон мог подождать.

Атлантис.

Понадобился бы ещё один такой же неутомимый специалист, чтобы понять, что происходило в мозгах у Маккея и Зеленки, когда они с неприкрытой неприязнью смотрели за тем, как Каванах неуклюже перетаскивал оставшиеся части оборудования из грузового отсека джампера. Никто из них не предложил ему руку помощи, когда по прихоти судьбы учёный споткнулся и чуть не растерял все свои «находки». Только когда дверь в наружный коридор наконец плавно закрылась, закрыв замечательный вид на Каванаха, несколько светлых прядей волос которого мелькали за всё время процесса, пара учёных решилась взглянуть друг на друга, осуждающе подняв брови.

– Скажи мне, как этот идиот добрался до Атлантиса? – вскипел Родни, не сумев более сдерживать себя. – Он потратил целый день!

– Ты видел его взгляд, когда он нашёл «его» оборудование? – по словам произнёс Радек. Сняв свои очки, он дыхнул на обе линзы, затем вытерев их дочиста о свою рубашку и надев их обратно. Несколько раз поморгав, он взглянул на беспорядок вокруг открытого джампера. – С чего бы ты хотел начать?

– Ну, так как Каванах взял детали для вентилятора, я думал начать с матрицы для генератора щита.

Пройдя с Родни внутрь джампера, Радек помог поднять панель управления, и вдвоём они положили её на пол в отсеке джамперов.

– Как ты думаешь, как много времени ему понадобится, чтобы догадаться, что он прихватил охлаждающую систему?

Опустив на пол свой конец с преувеличенно усталым видом от приложенных усилий, Родни угрюмо взглянул на часы.

– У нас есть время до утра, если нам повезёт.

Чех удивлённо заморгал:

– Ты собираешься всю ночь работать?

– А у тебя другие планы?

– Эээ... нет. Я просто думал пойти спать.

– Если ты хочешь в кроватку – иди, не обращай на меня внимания, – в голосе Родни чувствовалось раздражение, он отвернулся от Зеленки.

Подключая провода небольшого генератора к панели, он был неприятно заинтригован неприятным запахом, который вдруг появился в воздухе. Когда перед его носом появилась рука, державшая провода для диагностического компьютера, он принял их без комментариев. Скоро он услышал знакомый стук клавиш на клавиатуре и понял, что единственный человек, хотя бы на что-то способный из доступных учёных на этой временной базе, решил присоединиться к нему.

Не оглядываясь, он вставил провода на свои места.

– Что там у тебя с показаниями?

– Дай мне минуту, я откалибрую интерфейс, – Радек пробормотал про себя.

Родни хмуро взглянул на него и потянулся к ноутбуку:

– подай мне его.

– Только через мой труп.

– О да... это звучит так по-взрослому, – понимая, что ему не удасться получить в своё распоряжение ноутбук, Родни махнул рукой, нетерпеливо жестикулируя около экрана. – Дай хотя бы входные данные энергии.

Снова послышались звуки печатанья.

– Семьдесят два процента, – Радек взглянул на экран, а потом нахмурился, потому что цифры начали рости. – Семьдесят три, семьдесят пять, семьдесят девять, восемьдесят два...

С чувством возрастающего беспокойства чех кинул деловой взгляд на Маккея:

– Родни?

Учёный его проигноривал, поскольку был занят тем, что, вскрыв покрытие панели, усиленно просматривал каждую электрическую цепь и каждое реле. Краем уха слушая Радека, который продолжал вслух говорить об увеличении показаний, он выдернул несколько проводов из схемы, прежде чем посмотреть, остановило ли это подачу энергии. Он увидел, как чешский учёный медленно отходит подальше от консоли. Остался последний шаг, так что Родни поднял то, что должно было быть материнской платой, и застыл.

– Родни... – прошептал Радек, его глаза широко распахнулись, когда он увидел то, что открыл Маккей, затем он повернулся к экрану ноутбука и быстро повернул его, чтобы показать канадцу.

– Беги! – крикнул Родни, сльно толкнув Радека подальше от панели, прежде чем повернулся сам, чтобы отбежать на как можно большее расстояние от оборудования, затем споткнуться и упасть посреди частей различных аппаратов на полу рядом с ним. Свернувшись в позу эмбриона, он закрыл руками голову и задержал дыхание.

Ослепляющая вспышка, затем грохот от чудовищного взрыва и обжигающее тепло, которое он принёс с собой. Весь отсек джамперов заволокла тьма, только где-то под потолком сверкали люминесцентные искры, в то время как остатки взорванного оборудования дождём падали вниз на незащищённых учёных. Дым от горящих аппаратов кружился в воздухе, наполняя его ядовитыми испарениями. Звук закрывающихся дверей стал сигналом тому, что система противопожарной безопасности закрыла данный отсек наподобие могилы, чтобы не допустить дальнейшее распространение опасности, заперев Маккея и Родни внутри. Вентиляция быстро справилась с ядовитыми газами, вытянув их из отсека, в то время как огнетушительная смесь, вырвавшаяся с потолка, успешно затушила огонь, покрыв всю пострадавшую поверхность белой пеной.

Все произошло меньше чем за минуту. Запасное освещение мерцало, испуская пугающее красноватое сияние на место разрушений. В воздухе витала тишина. Тишину резко сменил внезапный и оглушающе громкий сигнал тревоги.

***

Шеппард был уверен, что он только лёг спать и закрыл свои глаза.ю когда ощутил необычные вибрации, сотрясшие Атлантис. Резко сев на кровати и откинув одеяло.ю он опустил ноги на пол и напряжённо прислушался. Предчувствие не обмануло его, потому что почти мгновенно неприятный сигнал тревоги разорвал безмолвие ночи. Схватив свой наушник, он как раз успел услышать просьбу техника из зала управления всему персоналу, отвечающему за безопасность, прибыть к отсеку джамперов.

– Это Шеппард, – отозвался Шеппард, напяливая штаны и ботинки, прежде чем рвануть к двери. – Что случилось?

Незнакомый мужской голос ответил:

– Пока неизвестно, сэр. Согласно диагностике, в отсеке джамперов сработала система противопожарной безопасности, и Атлантис осуществил изоляцию отсека.

– Кто-нибудь был внутри? – он спросил, завернув за угол и нос к носу встретившись с коммандой медиков, возглавляемых Бекеттом.

– Пока неизвестно, сэр, – ответил голос.

Шеппард появилось очень нехорошее чувство. Он знал, что отсек был забит новыми «игрушками», которые учёные отбирали в течение целого дня, местонахождение главного учёного Атлантиса стало самой насущной проблемой.

– Маккей, это Шеппард, ответь, – не получив ответа, он позвал ещё раз, более настойчиво. – Родни, ответь мне.

Взглянув на Карсона и увидев, что шотландец обеспокоенно качает головой, опасаясь что это молчание не может означать ничего хорошего, он стиснул зубы.

Группа остановилась около закрытых дверей отсека джамперов, и подполковник попытался дотянуться до открывающего механизма, но сразу же отдёрнув руку, когда почувствовал нагретую поверхность.

– Маккей, – он снова позвал, надеясь получить хоть какой-нибудь ответ и молясь, чтобы он шёл не из отсека.

Ответом была по-прежнему тишина. Шеппард посмотрел на окружавших его, прежде чем вызвать научные лаборатории:

– Кто-нибудь видел Маккея сегодня вечером?

– Я видел его и доктора Зеленку в отсеке джамперов, – гнусаво ответил Каванах.

– Как давно?

– Полчаса назад, самое позднее.

– Каванах, ты знаешь, что они там делали?

– У меня есть свои собственные дела, подполковник. У меня нет времени, чтобы приглядывать за Маккеем и Зеленкой.

Мёртвая тишина воцарилась в системе коммуникации, многие из жителей Атлантиса затаили дыхание, поскольку знали, что Каванах может быть уже ходячим трупом.

Рука Бекетта опустилась на руку Шеппарда, отводя его от дверей, так как комманда инженеров со своим оборудованием, чтобы открыть дверь вручную, наконец добралась до места событий. Используя оборудование, похожее на то, которым пользуются пожарники, разразая машины после аварий, они попытались вставить его между крепко запечатанных дверей, но без толку. Атлантис был твёрдо намерен оставить отсек закрытым.

– Подполковник Шеппард, – голос из зала управления снова вызвал его. – Мы получили доступ к одной из уцелевших камер внутри отсека.

– Вы видите что-нибудь? – он спросил, увидев, что Бекетт шагнул ближе, чтобы услышать ответ.

Пауза.

– Нет, сэр, похоже, что включилось экстренное освещение и огонь нейтрализован, но не видно никаких признаков активности.

– А что насчёт признаков жизни? – спросил Карсон.

– Подождите немного, сэр. Мы работаем над этим.

– Так поспешите, – гаркнул Шеппард.

– Почти готово, сэр.

Из зала управления было слышно несколько голосов, в том числе и голос Вейр, прежде чем пришёл ответ.

– Всё снова работает, сэр, – ещё спустя мгновение, радостно:

– Есть два жизненных сигнала внутри отсека!

– Да! – Шеппард с шумом выдохнул. Подойдя к инженерам, принявшим ещё попытку открыть двери, он посмотрел на их мучения. – В чём задержка?

– Извините, подполковник, но насколько мы можем сказать, двери сплавлены, – ответил главный инженер.

– Сплавлены, как при нагревании?

Другой техник кивнул, касаясь панели.

– Теперь они достаточно остыли, чтобы к ним можно было прикоснуться. Возможно, во время взрыва выделилось достаточно теплоты, чтобы спалить системы контроля или растопить изоляционные провода. Так или иначе, мы ещё нескоро сможем решить эту проблему.

Шеппард не собирался сдаваться.

– А что если попытаться взорвать двери с помощью С-4?

Главный инженер покачал головой – «нет».

– Один взрыв уже состоялся. Возможно, вторая детонация ещё плотнее закроет отсек.

– А как насчёт того, чтобы попробовать другой вход?

– Мы уже перепробовали всё, сэр. Другие входы также запечатаны. Разве что можно попробовать попасть в отсек через верх, используя двери фюзеляжа.

Карсон зглянул на Шеппарда:

– С вершины Атлантиса?

– Да, сэр, – ответил младший инженер.

– Сейчас середина ночи, – заявил шотландец, когда до него дошло, что именно этот вариант собирается использовать комманда. – Как высобираетесь проводить спасательную операцию в темноте?

Шеппард задумчиво потёр щеку:

– Нам придётся карабкаться. Когда мы откроем верхние двери, мы спустимся вниз, погрузим учёных в джампер и улетим из отсека.

– А если двери не откроются, подполковник? – спросил Бекетт. – Или, если джамперы повреждены и не смогут летать? С вами должен пойти я.

Это было последнее, чего хотел бы Шеппард. Покачав головой, он попытался переубедить доктора:

– Я не думаю... – только начал он, как его сразу же прервал Бекетт.

– Я не спрашиваю, подполковник, – тон врача не оставлял места для компромисов.

– Подполковник Шеппард, – прервала спор доктор Вейр. – Внутри джампера появилось движение.

@темы: Stargate Atlantis, Перевод, Фанфик, Gen

---

Декомпрессия (окончание).

[Lady Inanna]

***

Бекетт оказался верен своему слову. После всевозможных тестов и сканирований, которые для Родни показались целой вечностью, ему наконец ввели что-то, что снизило головную боль до терпимого уровня. Весь следующий день он провёл в полубессознательном положении. Время от времени его будили медсёстры, что задать кучу ненужных ему вопросов, прежде чем позволяли Родни снова погрузиться в приятное забытье.

На второй день, Карсон уменьшил количество лекарств, так что Маккей смог оставаться в сознании на более длинные периоды времени. Ему даже удалось самостоятельно съесть голубое желе.

Элизабет, Шеппард, Радек и даже Тейла с Рононом изредка забегали навестить его. Бекетт не позволял им оставаться дольше, чем на на несколько минут, настаивая, что его пациент нуждается в тишине и покое. Родни, удивлённый и слегка смущённый таким вниманием, соглашался с Карсоном. Его голова длительные визиты просто не могла выдержать, и снова начинала болеть. После трёх дней его состояние начало улучшаться. Он даже попытался попросить свой ноутбук, но Карсон это категорически запретил. Всё произошло как раз в тот день, когда Родни увидел, как Шеппард подкатывает к его кровати кресло на колёсах.

– А это ещё зачем?

– Бекетт дал тебе разрешение на посещение похорон Гриффина.

Родни взглянул в сторону кабинета шотландца, но там никого не было. Так вот что доктор Бекетт и доктор Хайтмайер обсуждали вчера так тихо, что их не было слышно!

Родни посетили мириады мыслей и эмоций. Прежде всего ему так хотелось, чтобы в этот раз Бекетт не был таким снисходительным. Он мог вполне обойтись без присутствия на похоронах. Он был твёрдо уверен, что все эти церемонии всего лишь оправдание для людей, чтобы жалеть себя, или успокаивать себя религией, обещающей, что когда-либо они воссоединятся. Хотя Шеппарду сказать такое он не мог. Подполковник принимал каждую потерю близко к сердцу, особенно если погибали люди из его комманды. Даже не имеет значения, что, технически, Гриффин был членом комманды Дедала. Шеппард мог принять смерти людей, но Родни был уверен на 100%, что чёрта с два это ему нравилось.

Собравшись с силами и морально подготовившись к предстоящему, он позволил подполковнику помочь с кровати перебраться в кресло. Славу богу, на церемонии ему не придётся ничего говорить. Родни можно было спокойно сидеть в своём кресле, погрузившись в собственные мысли, в маленькой импровизированной капелле, которая за своё недолгое существование повидала чересчур много церемоний. Сколько людей теперь уже погибло, для того, что он смог жить? А был ли он этого достоин? Был ли смысл погибать за него?

Он моргнул и осознал, что церемония закончилась и капелла уже наполовину опустела. Колдвелл и Шеппард разговаривали с Вейр. Другие разделились на небольшие группы и тоже тихо переговаривались между собой. Многие носили униформу Дедала. Колдвелл взглянул в сторону Маккея и их глаза ненадолго встретились. Почему ты? В его голову снова начали забивать гвозди.

– Родни?

Он взглянул на Карсона и Кейт, которые встревоженно наблюдали за ним.

– Может, это была и не такая хорошая идея, – сказал Бекетт психиатру.

Кейт открыла рот, чтобы ответить, но Родни не дал ей шанса:

– Мы можем теперь уйти?

Она обменялась взглядами с Карсоном.

– Конечно, я поговорю с тобой позже.

Бекетт покатил кресло через двери в коридор. Родни так глубоко задумался, что ему понадобилось несколько минут, чтобы понять, что они движутся не в том направлении.

– Эта дорога не ведёт в лазарет!

– Нет. Я выписываю тебя из лазарета, но ты должен знать, что пока ты не можешь заниматься своими обязанностями. Это касается и работы в лаборатории, – сказал Карсон, открывая дверь в комнату Маккея и вкатывая его внутрь. – Несколько дней тебе придётся отдыхать.

Бекетт мягко предложил руку Маккею, когда тот встал с кресла, но Родни нетерпеливо оттолкнул её и сел на кровать без чьей-либо помощи. Бекетт подал ему стакан воды и две белые таблетки.

Родни проглотил лекарства без комментариев и жалоб, а затем положил ноги на кровать.

– И... если ты думаешь, что сможешь проскочить в лабораторию так, чтобы я не узнал об этом, то можешь об этом забыть. Все учёные предупреждены о том, что им следует докладывать, если ты осмелишься появиться в «запретной зоне» или доктору Вейр, или мне лично... И поверь, мы пугаем их гораздо больше, чем ты!

– Отлично! – Родни вздохнул, лёг на кровать и, выключив свет, закрыл глаза.

Бекетт был удивлён и сбит с толку слишком послушным поведением учёного.

– Увидимся завтра за завтраком. Если тебе понадобиться что-нибудь, просто позови, – он указал на наушник, лежащий на ночной тумбочке.

Родни ничего не ответил, просто кивнул головой, слегка приоткрыв глаза. Встревоженно вздохнув, Бекетт погасил свет в комнате и вышел.

***

– Родни, что ты делаешь?

Он посмотрел на руку, перехватившую его запястье, а потом на апельсиновый сок в его руке.

– Ты же вроде говорил, что у тебя аллергия?

– Да... аллергия... – он поставил стакан Шеппарда рядом со своим собственным. – Извини, я взял по ошибке...

– Ничего себе – ошибка! – сказал Шеппард, передвигая свой стакан по другую сторону его подноса. – Ты сегодня рассеян больше, чем обычно, особенно, если учесть, что ты не работаешь в лаборатории над очередным проектом. Что там Бекетт говорил насчёт твоего возвращения в команду?

– Я точно не знаю... Может уже на этой неделе. Я должен сходить на последнюю проверку к Карсону, а потом встретиться с Хайтмайер.

Шеппард закатил глаза.

– Я ненавижу эти обязательные психические обследования, – он зачерпнул остатки загадочной субстанции, похожей на подливку и отправил её в рот. – Просто будь паинькой и справься со всем. У нас есть на примете планета, на которую можно будет слетать, если ты получишь допуск концу недели. Если мы не пойдём на эту миссию, то мне придётся заняться бумажной работой, которой завален весь мой стол.

Джон допил сок и передал уже пустой поднос рабочему из столовой, который проходил мимо. Поднявшись, чтобы уйти, Шеппард поколебался немного, а затем ободряюще положил руку на плечо Родни. Он знал, что чувствовал учёный. Разве ради него не погибло двое людей, пытаясь достать для него яйца жука иратус? Родни застыл с набитым едой ртом, но не заметил прикосновение или ту едва заметную поддержку, которую оно содержало. Ничего, и так всё нормально. Шеппард и не ожидал от учёного какой-бы то ни было реакции. Родни сам должен со всем справиться.

***

Родни сидел в кресле в офисе Кейт.

– Это не моя вина.

– В последнее время ты слишком часто говоришь это.

– Что ты имеешь ввиду? – сразу же спросил учёный, защищаясь.

– Я просто пытаюсь понять, кого ты пытаешься убедить.

Он скрестил руки на груди.

– Я не знаю, о чём ты говоришь.

Кейт вздохнула.

– Подполковник Шеппард считает, что тебе следует вернуться на активную службу.

Хотя Родни знал, что оценка Кейт насчёт его состояния включала беседы с Бекеттом, Элизабет и Шеппардом, его всё равно волновало то, что они говорили у него за спиной.

– Ну, делай, что хочешь, – сказал Родни, с лёгким намёком на сарказм в его голосе.

– Он упоминал что-то о самоубийстве с помощью цитрусовых...

И зачем Шеппарду было всё усложнять?

– Это был просто стакан сока.

Он был вдвойне рад, что Джон не упомянул ничего о его галлюцинации с Картер.

– Доктор Бекетт не уверен...

– Да-да... Карсон как всегда в стиле курицы-наседки... – перебил Родни. Он не желал слышать мысли психиатра о его вменяемости.

– Он считает твоё послушное поведение признаком тревоги.

Родни высказался на полную катушку:

– Ах, ну конечно, просто здорово! Я делаю то, что мне говорят, и поэтому меня считают сумасшедшим? – последняя фраза сопроводилась характерным движением руки около головы.

– Мы так не говорим, Родни. Я тебе уже рассказывала об этом.

– Ну, тогда просто ненормальный. Так тебе больше нравится?

– Нет, – Родни показалось, что в её глазах он увидел намёк на сердитость.

– А тебе это слово больше нравится?

– Тушè! Я не ненормальный.

– Я и не говорила ничего такого. Но я думаю, ты страдаешь. Ты не в себе.

– Ты собираешься провалить меня только из-за того, что я следовал инструкцям Главного Медицинского Офицера? – спросил Родни, не веря. – А что ты хотела, что бы я делал? Бегал по всей базе, крича и ломая всё, что попадётся под руку?

Кейт, казалось, мгновенье обдумывала такой вариант.

– Нет.

– «Нет» – ты не собираешься заваливать меня, или «нет» - ты не хочешь, чтобы я с криком бегал по коридорам?

Она откинулась на спинку кресла.

– Расскажи мне о падении...

– Мы уже всё обговорили. Начались перебои в двигателе, и мы упали.

– Это не та часть, которая меня интересует, – сказала Кейт.

Родни моргнул, зная, что хочет услышать доктор.

– Ветровое стекло не выдержало давления и Гриффин попал в имплозию [1].

– Ты сказал, что вы с Гриффином перешли в грзовое отделение джампера, – она уточнила.

– Да, но дверь перегородки не закрылась бы, так что Гриффин... – он остановился и тяжело вздохнул. – ... Гриффин вернулся в кабину джампера и активировал дверь.

Родни напряжённо рассматривал свои ладони, не желая встречаться взглядом с Кейт.

– Ты пытался его остановить?

– Конечно, я пытался! – выдавил Родни, злобно глядя на психиатра, но где-то глубоко внутри он заново проигрывал те минуты, пытаясь понять, действительно ли он приложил все силы, чтобы остановить его.

– Ты пытался последовать за ним?

– Ну... я... Я сначала не был уверен, что Гриффин собирается сделать...

Лжец, трус.

– Самосохранение – очень сильный инстинкт, – сказала она мягко. – Нет ничего необычного для кого-то, попавшего в ту ситуацию, в которую попали вы с Гриффином, колебаться при принятии решения. Ты осознаёшь, что если бы ты последовал за ним, то погибли бы вы оба?

– Да, конечно. Я всегда думаю логически, – сказал Родни. – Мы закончили? Потому что у меня есть дела.

Воспоминания были слишком свежими, слишком болезненными. Он должен был избавиться от них, и если для этого ему нужно будет побыть в Атлантисе, то пусть так и будет. Кейт ещё раз взглянула на него, а потом приняла решение.

– Я даю допуск к путешествиям через врата.

– Правда? – Родни не мог сдержать удивления в своём голосе. – Ну... эээ...

Он быстро встал, прежде чем Кейт передумала.

– Это здорово! – сказал он на полпути к выходу.

– Родни...

Он закрыл свои глаза перед тем, как повернуться. Слишком медленно. Чертовски медленно.

– Это была не твоя вина. Может, со временем ты тоже в это поверишь.

Родни стоял, не двигаясь и хлопая ртом, как выброшенная на мель рыба.

– Это всё. Увидимся на следующей неделе на очередной проверке, – сказала Кейт, всё своё внимание уделив блокноту, в котором сделала какие-то записи.

Родни закрыл свой рот и тихо вышел за дверь.

Конец.

Примечания

[1] Имплозия — взрыв, направленный внутрь; обжатие вещества сходящейся концентрической взрывной волной.

@темы: Stargate Atlantis, Перевод, Фанфик, Gen

---

Декомпрессия.

[Lighthouse Keeper]

– Родни, проснись!

Маккей что-то неразборчиво прошептал, отмахиваясь от Зеленки, пытающегося его растормошить.

– Родни! – опять позвал Радек.

– Что? – Маккей открыл глаза. – Что опять случилось?

– Ничего не случилось, – заверил его Зеленка. – Мы в Атлантисе, но надо ещё до конца пройти декомпрессию, прежде чем мы выйдем из джампера. Вот, – сказал он, подавая Родни наушник. – Доктор Бекетт хочет поговорить с тобой.

Маккей дрожащими руками взял устройство и с неимоверным трудом нацепил его на ухо.

– Да, Карсон?

– Родни, как ты себя чувствуешь?

– Паршиво, – Маккей сморщил лоб, пытаясь остановить барабанный бой, раздающийся в голове. – Можно мне получить обезболивающие? – его тон был почти умоляющим.

– Прости, Родни, тебе придётся потерпеть немного, но, как только я закончу осмотр, я дам тебе тайленол.

– Обещаешь? – в голосе Родни зазвучало отчаянье.

– Обещаю, – мягко ответил Бекетт. – Так как ты себя чувствуешь? Есть потеря памяти, тошнота, галлюцинации?

Облокотившись о стенку джампера, Родни закрыл глаза, пытаясь сконцентрироваться. Теперь, когда он успешно избежал смерти и ему не надо было обдумывать каждый свой шаг, он мог заняться своим самочувствием. Маккей понял, что у него жутко болит живот и горле, казалось, застрял комок. И чем больше он об этом думал, тем сильней становилась боль. Родни с трудом сглотнул.

– Да, тошнота есть.

Маккей хотел сказать то же о потере память, но к несчастью, он помнил всё. Родни помнил поступок Грифина, помнил отчаянную решимость в его глазах, когда он закрыл задний отсек джампера. Он, не раздумывая. пожертвовал своей жизнью, чтобы спасти Маккея...

– Родни! – голос Карсона прервал его задумчивость, и только сейчас Маккей осознал, что доктор спрашивал его о чём-то.

– Извини, что?

– Он спросил, холодно ли тебе, – это сказал Шеппард. Он вместе с Зеленкой сидел на противоположной скамье; между ними лежал колода карт.

Родни моргнул, глядя на них. На какой-то момент он подумал, что у него опять нчались галлюцинации.

– Как ты попал сюда? – Маккей обратился к Шеппарду.

– Как-как? – удивился Джон. – Открыл дверь и вошёл!

Маккей слабо отмахнулся:

– Ты знаешь о чём я...

– Я зашёл во время очередного шага декомпрессии, – Джон поднял бровь в своей манере. – Тех пор играю в карты с Зеленкой.

Родни, поджав губу, подозрительно подался вперед. Шеппард усмехнулся:

– Так, ты уже согрелся или как? Потому что мне уже надоело сидеть в той сауне. Ладно если тут была бы парочка знойных красавиц в бикини... а так....

Маккей вдруг заметил, что и Джон, и Радек, оба сидят в тонких футболках, в то время как сам он закутан несколькими одеялами. Родни задумался на пару секунд, потом ответил:

– Ага....наверное...

Радек, которого несколько задело упоминание о женщинах и пиве, вздохнул с облегчением и впечатал команду в свой ноутбук. Через несколько секунд они ощутили дуновение прохладного, но не холодного воздуха. Зеленка и подполковник повернули свои потные лица навстречу освежающему бризу. Через минуту Шеппард снова скучающе посмотрел на карты в его руках:

– У тебя есть семёрки?

– Иди ловить рыбу, – ответил Радек с сильным акцентом.

Свежий воздух, попавший на лицо Родни уменьшил приступы тошноты, так что он снова облокотился на стену, позволив себе расслабиться и даже слегка задремать. Но вскоре его разбудил, перепугав до полусмерти, сигнал, который исходил из ноутбука Радека.

– Что это? – встревоженно спросил он.

– Успокойся, Родни, – сказал Шеппард, протягивая руку к рычагу, открывающему дверь. – Это просто значит, что мы давление снизилось до нормы и теперь мы можем открыть дверь.

Он встал и дёрнул за рычаг. После чего последовало тихое шипение, пока из джампера выходили остатки повышенного давления.

Дверь медленно открылась, показывая шагающего туда-сюда Карсона и ожидающую медбригаду с каталкой.

– Похоже, пришло время тебе прокатиться, Маккей, – пошутил Джон и ободряюще показал ему согнутые в кулаки ладони с оттопыренными большими пальцами, прежде чем покинуть джампер вслед за Зеленкой, чтобы освободить место для медиков.

Проходя мимо, доктор благодарно кивнул им обоим. Родни внезапно обнаружил, что ему не хватает сил даже на то, чтобы сесть ровно, поэтому он остался в том же положении, что и до этого: облокотившись на стену и вытянув ноги.

– Можешь подвинуться? – спросил Бекетт, положив свой чемоданчик на пол рядом с учёным. Родни любезно передвинул свои ноги ближе к стене, чтобы Карсон смог сесть рядом с ним. Сев, доктор критически взглянул на бледное лицо учёного, его взгляд сразу же устремился к синяку, который было видно вокруг нагромождённой повязки (Зеленка постарался на славу!).

– До чего ты себя довёл! – сказал он, доставая из кармана халата ручной фонарик.

– Это не моя вина. Если бы Гриффин концентрировался на пилотировании джампера, а не на восхвалении испанской кухни... – начал Родни, но тут же прервал свою пафосную тираду, так как его голова взорвалась от боли, когда Бекетт посветил ручным фонариком ему в глаз.

Карсон убрал фонарик в карман, затем достал прибор для измерения кровяного давления.

– Никто не винит тебя, Родни, – сказал доктор, измеряя давление учёного.

Я виню себя

– Хорошо, потому что, как я и сказал, это не моя вина.

– Доктор Зеленка сказал, что после падения джампера контакт с вами был потерян примерно на час. Ты был без сознания всё это время?

– Я не помню ничего, начиная с того момента, когда Гриффин включил сигнал СОС и заканчивая тем, когда меня разбудил Радек. Так что, наверное, я был без сознания, – он неловко подвинулся и тут же сморщился от боли. – Ты что-то упоминал о «превосходных» лекарствах?

– Да-да... Как только мы проведём полное обследование в лазарете, – пообещал Бекетт считывая данные с прибора.

– Тогда объясни мне, почему мы просто сидим здесь, когда я уже мог спать, отдавшись в руки Морфея?

– Я просто хочу удостовериться, что у тебя нет внутречерепного кровотечения, прежде чем мы станем куда-либо тебя перевозить. Ты же не возражаешь? – сухо спросил Карсон. Выключив аппарат и положив его в чемоданчик, он махнул, чтобы привезли каталку. – Ты можешь немного присесть?

Карсон обхватил Родни за плечи, а санитар взялся за его ноги. Оба мужчины легко подняли учёного и аккуратно положили его на каталку.

– Позволь нам делать нашу работу, – предупредил на всякий случай Карсон.

Потолок поплыл перед глазами Родни, когда его покатили в лазарет. Добравшись до пункта назначения, он полностью потерял чувство ориентации. А ещё у него кружилась голова.

– Стоп, остановитесь! А то меня сейчас стошнит! – каталка приостановилась, но было уже слишком поздно.

Бекетт помог Родни повернуться на бок, прежде чем он опустошил немногое содержимое своего желудка. Когда наконец прекратились спазмы в животе, он без сил упал обратно на матрас, измученный и усталый до невозможности.

– Держи глаза закрытыми, – сочувствующе предложил Бекетт, когда каталка продолжила движение.

Родни послушался Карсона и, с удивлением осознал, что это помогло. Он даже на некоторое время задремал, пока прикосновение холодной ткани к лицу не разбудило его. Маккей разко открыл глаза. Яркий свет ослепил его, Родни прищурился, пытаясь сфокусировать зрение. Через некоторое время его глаза достаточно привыкли к свету, и он увидел медсестру, стоящую у его кровать. В руке она держала влажную тряпку. Маккей, стараясь не шевелить головой, огляделся. Медсестра поспешно ответила на его немой вопрос:

– Доктор Бекетт только что вышел, чтобы убедиться, что всё готово для Вашей томографии, – улыбнулась медсестра. – Вам удобно? Вам принести чего-нибудь?

Всё ещё не прошедшая тошнота не давала Родни открыть рот, а ужасная головная боль – кивнуть. В конце концов Маккей что-то неразборчиво промычал сквозь стиснутые зубы. Медсестра, видимо, интерпретировала это как: «Спасибо, я в порядке.» Она одобряюще улыбнулась. Звук приближающихся шагов заставил её отвернуться.

– А вот и доктор Бекетт!

@темы: Stargate Atlantis, Перевод, Фанфик, Gen

---

Нут так вот... Раз решились устроить голосование на лучшую серию Атлантиса...

[*Atlantis*]

Предлагается устроить сначала опрос, какую серию в какую категорию вписать...

Категории:

Best Action
Best Drama
Best Romantic
Best Comedy
Best Team Episode
Best Single Episode (может переименовать??? но не придумали как...)

есть ещё варианты???

Ну и... про героев тоже можно...

Best male
Best female
Best comedian
Best drama appearance
Best duet
Best kiss
Best fight
Best monologue
Best dialogue
Best fraze

ну вот... итак?

@темы: Эпизоды, Stargate Atlantis, Актёры, Фото

---

Декомпрессия.

[Lady Inanna]

вот ещё небольшое продолжение...

– Подполковник, дайте мне знать, если существо внезапно изменит своё поведение.

– Пока что оно стало ещё любопытней, чем раньше. Вы же не собираетесь его разозлить, не правда ли? – он замолчал на секунду, по джамперу пробежала очередная судорога, потому что существо опять игриво толкнуло джампер. – Так что я не думаю, что это хорошая идея.

– Я надеюсь, что всё будет хорошо, – пробормотал чех про себя, последовательно испытывая различные частоты.

– Подожди, похоже, он уплывает.

Зеленка нервно ждал развития событий. Он знал, что Шеппард на экране мог следить за существом.

– Да, несомненно, оно удаляется.

Радек вздохнул с облегчением.

– И мы теперь на глубине выше тысячи футов, так что можешь деактивировать щит.

Зеленка быстро проделал необходимые процедуры, так что время, через которое закончится энергия, значительно повысилось.

– Теперь щит не забирает так много энергии, так что у нас есть ещё несколько часов, подполковник.

– Отлично.
.
Заключив, что кризисная ситуация была благополучно разрешена, Бекетт спросил:

– Радек, теперь ты можешь рассказать мне о состоянии Родни?

– Да, извините, – чех закрыл ноутбук и отложил его в сторону.

Он достал аптечку и сел рядом с Родни. Он дотронулся до повязки на голове Родни, но тот отшатнулся.

– Дай мне посмотреть, Родни, – терпеливо сказал он, дотронувшись снова. В этот раз Маккей не попытался улизнуть, и Радек начал аккуратно разматывать пропитавшуюся водой повязку. Родни дёргался и шипел, когда Радек отдирал прилипшую к нежной коже повязку. Чех сочувствовал коллеге, но дело нужно было закончить.

– У него большая рана на голове, а вокруг – сплошной синяк, – сказал Радек, комментируя свои наблюдения, после того, как наконец смог снять повязку. – Но, похоже, кровоточение остановилось само собой.

– А как поведение Родни? Он кажется вменяемым?

– Поосторожней, МакФамблс! – прошипел Маккей, скорчившись от боли и ударив Радека по руке, пока тот пытался наложить новую повязку.

– Его поведение в пределах нормы, – ответил Зеленка, добавив:

– Иногда он кажется слегка задумавшимся, но в ясном уме.

– Это Карсон? Дай мне с ним поговорить.

Родни попытался стащить наушник у Радека. Зеленка отшатнулся, легко избежав нескоординированной попытки учёного.

– Я посмотрю, может я смогу найти работающую рацию для тебя. Подожди минутку, Родни. Сначала нужно высушить твою одежду. Ты замёрз, и твоя кожа сейчас как лёд.

– Запасной комплект одежды должен быть с левой стороны, почти в самом конце джампера, – подсказал Шеппард.

Подойдя ближе к двери джампера, Зеленка начал наугад искать одежду в специальных отделениях над головой.

– Ладно, не беспокойся. Я сам найду себе рацию, – отрезал Маккей.

Почувствовав движение за спиной, Радек обернулся. На короткое мгновение он увидел Родни, стоящего на ногах, а в следующий миг Маккей уже падал на скамейку, вытянутой рукой опираясь на перегородку, пытаясь замедлить падение. Всё происходящее сопровождал характерный звук.

– Что это было? – спросил Шеппард.

– Это Родни решил, что ему лучше пока посидеть, – сухо ответил Зеленка.

Раненный учёный злобно взглянул на него, а Радек усмехнулся про себя, когда вернулся к своему поиску. Он вытащил довольно симпатичную сумку, откуда извлёк несколько униформ разного цвета.

Он выяснил, что чёрно-белая версия плотнее, чем зелёная или коричневая, которую и отнёс Родни. По пути он ещё прихватил пару одеял.

Учёный опирался на стенку, его глаза были закрыты, а лицо искажала маска боли.

– Родни? – тихо спросил Радек, доставая рубашку. Моргнув, голубые глаза открылись и непонимающе уставились на него. – Тебе будет удобнее в сухой одежде.

Маккей легонько кивнул и скривился, поскольку пробитая голова яростно протестовала против движения. Он попытался снять свою промокшую насквозь рубашку. Зеленка быстро положил сухую рубашку, чтобы помочь другу, с болью в груди смотря на бледное избитое тело Маккея.

Вместо того, чтобы дать Родни рубашку, Зеленка одним из одеял живенько стал растирать его грудь и руки. Родни запротестовал против такого грубого обращения:

– Ау! Радек, что, чёрт тебя подери, ты делаешь? Ты что собираешься содрать половину моей кожи? Эти одеяла для военных – как наждачка!

– Я пытаюсь заставить твою кровь нормально циркулировать, и я сомневаюсь, что ты вообще можешь это чувствовать, ты слишком холодный, – ответил чех, отложив влажное одеяло в сторону и пытаясь надеть на Родни сухую рубашку так, чтобы не потревожить его больную голову.

Он наблюдал за тем, как учёный пытался запихнуть непослушные руки в рукава.

– Теперь штаны, – сказал Радек, доставая их из сумки.

Родни выглядел немного ошарашенно, но потом желание одеться в сухое победило, и он стал растёгивать ремень.

– Я просто хочу напомнить, что вода была очень, очень холодной.

Родни сразу же подвёл черту помощи Зеленки и вырвал мокрое одеяло из рук чеха, сам вытер себя, насколько сухо мог и напялили на себя сухие штаны, а потом снова откинулся на стену, измождённый процессом.

Ещё некоторое время поковырявшись в сумке, Зеленка извлёк оттуда пару толстых шерстяных носков. Когда выяснилось, что пальцы Родни слишком замёрзли и закоченели, он снова взялся помогать и вскоре Маккей был полностью запакован в тёплые вещи.

– Так, он в сухой одежде. Что дальше? – Радек спросил у Бекетта.

– Подумай, не можешь ли ты узнать его пульс и уровень дыхания?

Пока Радек раздумывал над решением задачи, Маккей попытался захватить контроль над ситуацией.

– Скажи Бекетту, что нам надо рассчитать декомпрессию, основанную на... – начал он мягко бормотать про себя. – Если одна атмосфера соответствует давлению 14,6 фунтов на квадратный дюйм, и давление увеличивается на одну атмосферу через каждые 10 метров...

Он сбился, потеряв концентрацию. Зеленка быстро подсчитал в уме.

– Сорок метров или примерно 131 фут.

Он послушал выполнял поручение доктора, передавая нужную информацию о состоянии Родни.

– Как долго ты находился под этим давлением?

Родни сидел около стены и крепко обнимал себя в попытке сохранить как можно больше тепла тела.

– Эээ... минут двадцать.

Зеленка передал и эту информацию.

– Ты уверен? Ты был там внизу намного больше, чем двадцать минут, – сказал Шеппард.

Приосанившись, Родни наконец дал выход эмоциям, которые скопились у него за прошедшее время, крикнув через перегородку:

– Я прекрасно осознаю, как долго я был заперт в том ГРОБУ, подполковник!

Ответ Шеппарда был мягким:

– Спокойно, Маккей. Ты ударился головой, а мы просто хотим быть уверены, что ты ничего не перепутал.

– Я НИЧЕГО не перепутал! – он вздохнул и снова прислонился к стене, крепко закрыв глаза и пытаясь успокоить барабанную дробь в голове. – Мне не нужно было увеличивать давление сразу же после того, как джампер коснулся дна.

Он продолжил более спокойным тоном.

– Кстати, объясни мне, как корабль может упасть с небес на землю и получить всего лишь незначительные повреждения, но стоит ему свалиться на дно океана, как он разваливается на куски?

Радек передёрнулся, затем сообщил Бекетту примерное время, которое Родни провёл под давлением.

– Тебе может понадобиться пройти через постепенную декомпрессию. Подожди, я пытаюсь считать показания о погружении, – сказал Бекетт. – А ты, пока попробуй лечь на пол и даже немного поспать.

Голубые глаза открылись.

– Ты пытаешься убить меня, Карсон? Что за вид вуду ты практикуешь? Все знают, что если у тебя сотрясение, то ни в коем случае нельзя засыпать, – крикнул он в наушник Зеленки.

– Это миф, Родни. На самом деле тело быстро излечивается во время сна. В обычных условиях мы бы будили тебя время от времени, чтобы проверить, нет ли симптомов внутречерепного кровотечения, но в данном случае, даже если у тбя начнутся симптомы кровотечения, ни подполковник Шеппард, ни Радек ничего не смогут сделать для тебя. Так что ты смело можешь устраиваться поудобнее.

– Что это за отношение к пациентам? – прокричал Родни.

– Вода стала прозрачней... мы будем дома минут через сорок пять, – доложил Шеппард.

– Давай, Родни, – позвал Радек, помогая ему устроиться удобнее на скамейке и укрывая его оставшимся сухим одеялом. Пытаясь сохранить тепло, чех даже подоткнул одеяло под тело Родни. Зеленка обрадованно заметил, что едва заметный румянец окрашивал до этого бледное, как у призрака, лицо Маккея. Родни злобно взглянул на него, как бы жалуясь, что с ним обращаются, как с ребёнком, но скоро его глаза закрылись и его лицо успокоилось.

Радек подождал несколько минут, чтобы удостовериться.

– Я думаю, он заснул, – тихо доложил он Бекетту.

– Без сомнения, благодать для нас всех, – так же тихо ответил доктор.

@темы: Stargate Atlantis, Перевод, Фанфик, Gen

---

Джуэл Стейт попала в основной состав "Атлантиса" на пятый сезон.

[*Atlantis*]

Джуэл Стейт наконец-то попала в главный состав героев в пятом сезоне...
(почему-то врачи попадают в роли только после целого сезона)...

Вот ссылка на статью...

К тому же у Джуэл достаточно большая роль в серии, которая выйдет в Америке в эту пятницу... 4х16 – «Трио»

В серии Маккей, Картер и Келлер проваливаются в подземную камеру во время инопланетной миссии... Без намёка на спасение...

Подробнее...

И фотки... немного... но всё же кое-что...

@темы: Спойлеры, Инфо, Эпизоды, Stargate Atlantis, Актёры, Фото

---

Декомпрессия.

[Lady Inanna]

Решила разделить на три части, потому что на две - не влазит в форматы записи. Так что...


Декомпрессия

Автор: emergencyfan
Перевела: ночная_охотница
Жанр: General
Сезон: 2х14, «Грейс под давлением»
Герои: Родни Маккей, Радек Зеленка, Джон Шеппард

Шеппард оглянулся, чтобы проверить, все ли на борту.

– Садись, Родни, – крикнул он из кресла пилота. – Путешествия в другие места, встречи с новыми людьми – это хорошо... А вот морских монстров и разрушающей декомпрессии стоит избегать.

Посмотрев поверх ноутбука, по которому Зеленка сверял энергетические показания, он увидел Маккея, стоящего в задней части паддл-джампера. Радек быстро добрался до учёного.

– На что ты так смотришь?

Родни моргнул, осознав, что дверь джампера закрылась.

– Так, ни на что...

– Иди сюда, – он взял Маккея за руку, оттаскивая его от двери и направляя раненного учёного, с которого к тому же ручьями текла вода, поближе к передней части джампера.

– Нет, подожди, – сказал Родни, сопротивляясь усилиям коллеги. – Сначала мне нужно провести декомпрессию.

Шеппард щёлкал выключателями и сверял показания датчиков, так что он был слишком занят, чтобы хотя бы взглянуть на учёных.

– А разве джамперы...

– Обычно – да, но я был вынужден увеличить давление, чтобы попытаться остановить затопление, – нетерпеливо отрезал Родни.

– Я могу увеличить давление в задней части джампера, – решил Зеленка.

Он помог Родни сесть на одну из скамеек, затем отключил ноутбук от аппаратуры в кабине, а также, перед тем как шагнуть за перегородку, схватил аптечку.

– Я останусь с ним, – сказал он Шеппарду. – Я смогу и отсюда наблюдать за использованием энергии.

– Энергии? А что с нашей энергией? – растерянно спросил Родни и, немного запаниковав, неуверенно вскочил на ноги.

Шеппард взглянул через плечо:

–Тебе не о чем беспокоиться, Родни. Просто сядь, успокойся и позволь нам справиться со всем остальным.

– Семь минут, – выдохнул чех, перед тем, как закрыть перегодку, отрезашую учёных от подполковника.

Быстро кивнув, мол, он всё понял, Шеппард повернулся обратно к панели управления. Он поднялся с морского дна, борясь с подводным течением и прсматривая за огромным китообразным существом, которое они видели ранее. На 1300 футах, он опробовал радио:

– Атлантис, это Шеппард. Вы нас слышите?

– Мы Вас слышим прекрасно, Джон, – ответ Вейр был едва слышимым из-за помех, но сигнал был стабильным.

– Наша спасательная миссия завершена. Мы на пути к поверхности.

– Родни и Гриффин? – она спросила. Она заметила, что Шеппард предпочёл слово «завершена» слову «успешно».

– Родни с нами, – ответил он. По молчанию на другом конце он понял, что пояснять ничего не нужно.

– Понятно.

– Как Родни? – в рации послышался голос Бекетта.

– Немного избит, промок до нитки и промёрз до мозга костей – у него неприятная рана на голове, к тому же, когда мы добрались до джампера, он был почти полностью заполнен водой. Подождите, я соединю вас с задним отделением... – он нажал выключатель, который связал рацию Радека и всех, находящихся на борту. – Сейчас Зеленка находится с Родни в грузовом отделе и пытается повысить там давление.

– Зачем он это делает? – спросил Бекетт.

– Потому что я не хочу пострадать от кессонной болезни! – приглушённо ответил Родни, но крикнув достаточно громко, чтобы его смогли услышать через наушник Зеленки (собственная рация Маккея вышла из строя из-за корозивного эффекта морской воды, в контакте с которой пришлось провести довольно длительное время, особенно, когда он нырял, пытаясь открыть вручную дверь джампера).

Шеппард усмехнулся. У Радека, похоже, будет занят некоторое время.

– Ладно, ладно, нет необходимости кричать, – сказал Зеленка. – И, пожалуйста, сядь, прежде чем свалишься с ног от усталости.

Он подождал, пока Родни с неохотой послушался.

– Так, какое давление было у тебя в джампере?

Он подключил к своему ноутбуку длинный провод, затем легко ударил по панели сверху, получив доступ к светящимся кристаллам. Он прикрепил второй конец провода от компьтера к одному из кристаллов и ожидающе уставился на Маккея.

Родни пытался вспомнить, а ему становилось всё менее и менее комфортно при данном давлении.

– Гм... тридцать, нет, сорок... дбр... я так думаю? – он согнулся, обхватив руками живот.

Рука Зеленки замерла над клавиатурой, он колебался. Посмотрев на промокшего учёного, его взгляд сосредоточился на повязке на голове Родни. Радек неуверенно спросил:

– Ты уверен? Не похоже, чтобы этого давления было достаточно, если учитывать глубину...

– Увеличивая давление, мне нужно было экономить энергию. При сорока дбр был наивысшая вероятность вернуть хотя бы часть потраченной энергии, – согнувшись, он ещё крепче сжал живот. – Так что, если ты закончил спрашивать меня об одном и том же...

Так как чех до сих пор колебался, он выдохнул:

– Желательно, чтобы закончил своё дело не позже, чем сегодня!

Бормоча про себя, Радек ввёл необходимые данные в свой ноутбук. Через несколько секунд давление внезапно и очень значительно изменилось. Схватив себя за нос, он несколько раз сглотнул, пытаясь избавиться от шума в ушах.

– Лучше? – спросил он у Родни.

Измученный тяжёлым испытанием, Маккей просто кивнул и начал медленно разгибаться, тяжело опираясь на стену перегородки. Он закрыл глаза, вздохнув с облегчением, но всё ещё дрожа.

Зеленка взглянул на него с опасением:

– Родни?

– Я... Моим глазам надо немного отдохнуть, – проговорил раненный учёный.

– Радек? – спросил Бекетт.

Зеленка перевёл всё своё внимание на рацию.

– Мы повысили давление в заднем отсеке джампера до примерно такой же величины, которую чуть раньше Родни испытал на себе...

– Вот чёрт! – раздался голос Шеппарда.

– Что случилось? – одновременно спросили Зеленка и Бекетт.

– Держитесь!

Правой рукой схватившись за выдвинутую панель с кристаллами, чех, не раздумывая, левой рукой прижал Родни к стене, и вовремя, поскольку уже в следующее мгновенье джампер затрясся.

– Что это было? – пробормотал Родни, выйдя из ступора и вяло сопротивляясь попытке Радека удержать его на месте.

– Что ж, ребята, у нас компания! – сказал Шеппард натянутым голосом. Почти сразу последовал ещё один мягкий удар в наружную болочку джампера, вызвав его покачивание несмотря не инерциальные демперы.

– Лесси вернулась, – с пониманием сказал родни.

– К чёрту, найди себе другое место, чтобы поиграть с этой переросшей колли! – напряжённо проговорил Шеппард, обращаясь к Родни.

Зеленка взглянул на свой ноутбук, который лежал раскрытым рядом с Родни.

– Две минуты, подполковник.

– Мне не нужен обратный отсчёт! Мне нужно что-то огромное, чтобы отпугнуть эту штуку. Пусть отправится поиграть подальше отсюда, а нас оставит в покое!

– Это сигнал тревоги, – сказал Родни сквозь сжатые зубы.

Зеленка хмуро посмотрел на него:

– Мы не передаём сигнал тревоги.

– Что? – спросил Шеппард, слыша только часть разговора.

Радек прояснил ситуацию:

– Родни думает, что кита привлекает сигнал тревоги.

– Мы не передаём сигнал тревоги.

– Я же это и говорил, не так ли? – раздражённо ответил Радек.

– Если бы существо привлекла частота сигнала, то, вероятно, его можно было отманить, используя другую частоту, – пояснил Родни, протараторив эту фразу так быстро, что Зеленке потребовалось некоторое время, чтобы проследить за ходом его мыслей.

– У Родни есть идея, – передал Шеппарду Радек. Отпустив Маккея и панель с кристаллами, он повернулся, чтобы впечатать несколько комманд в его ноутбук.

Родни наблюдал за ним с любопытством:

– Что ты делаешь?

– Я передаю сигнал на разных частотах, чтобы выяснить, какой сигнал может его привлечь.

– Ой! – он поморгал несколько раз, не понимая, о чём речь. – Привлечь кого?

Радек недовольно покачал головой.

– Подполковник, дайте мне знать, если существо внезапно изменит своё поведение.

ЗЫ... если кто-нибудь знает, что такое dbr, прошу отозваться... это какая-то единица измерения давления...

@темы: Stargate Atlantis, Перевод, Фанфик, Gen

---

Ронан Декс...

[Lighthouse Keeper]

Солдат с планеты Сатеда (военное звание Специалист). Был в отряде, защищающем планету от Рейфов. Сатеде не повезло: семь лет назад почти всех ее жителей Рейфы забрали на корабли-ульи. Среди них был и Ронон.

Рейфы почему-то не стали его есть сразу, а имплантировали в спину Дексу передатчик и отпустили. Декс нашел безлюдную планету P3M-736. Он стал беглецом: Рейфы охотились на него, может быть, для развлечения, может быть для тренировки. Короче, он стал своеобразным тренажером по ловле пропитания. Очень сильный и ловкий воин, он ста охотиться на своих преследователей. В принципе, Рейфам уже пора привыкнуть, что люди - беспокойный источник питания и им периодически перестает нравиться быть едой.
Домой вернуться он Декс никогда бы не смог, как не смог бы и остаться надолго в каком-либо месте. Однажды он прошел через врата, провел ночь в селении на чужой планете, а на следующий день Рейфы разрушили этот мир.
Он захватывает Шеппарда и Тейлу, когда те приходят на его планету в поисках Эйдена Форда, который сам здесь охотился на Рейфов, преследовавших Декса. Они соглашаются помочь ему (то есть вернее у них нет выбора); доктор Беккет вытаскивает устройство из спины Ронона.
Освободившись от преследований Рейфов, Декс решает остаться на Атлантисе, тем более, что уверен в гибели всех жителей его Сатеды. Позже он выясняет, что около 300 соотечественников сумели скрыться на другой планете.
Ронон вооружен импульсным пистолетом с Сатеды, который работает и на поражение и на оглушение, а также резным мечом. Недаром же его МакКея называет Конаном. Я бы добавила еще и Варвара. Хотя против Рейфов с мечом - странный способ защиты, если все Сатедиане были так вооружены, то Рейфы должны были их когда-то разбить.
В натянутых отношениях с Эйденом Фордом, которого пытался убить. А это дружбе никак не способствует. Как и захват команды Шеппарда людьми Форда.
Ненавидит одного Сатедианца Келла, своего бывшего начальника, которого считает предателем. Об этом знает только Тейла.
Обладает исключительной силой: смог противостоять Форду, усиленному ферментом Рейфов, а когда уж сам им усилился, то вообще стал как танк - непробиваемый и опасный.
В сложных ситуациях предпочитает действовать силой, а не головой (вернее, головой тоже, но исключительно, если кулаки заняты).
Готов быть очень жесток, если уверен, что это необходимо. В принципе, он чаще всего уверен, что это необходимо, поэтому легко можно понять доктора Кавенаха, которого Декс собирался допрашивать: кода на тебя прет такая гора мускулов самый простой выход - упасть в обморок.
Идеальный солдат. Сильнее любого землянина. Быстрее и ловчее Тейлы. Всегда подчиняется приказам. Но при этом очень нетерпелив, заносчив. Сила для него - главная вещь в жизни, которая решает все.

@темы: Ронон Декс, Инфо, Stargate Atlantis, Герои, Фото

---

Нельзя забывать и про других членов команды...

[Jennifer Naismith]

И кстати, а откуда у меня сведения. что Макгилиона прочили на роль Скотти в 11ом Трек-фильме,а?

@темы: Stargate Atlantis, Фото

---

Гипогликемия (продолжение).

[Lady Inanna]

Тошнота

Свет испугал Джона, его рёбра тут же запротестовали, когда он попытался вдохнуть поглубже. Он стиснул зубы, чтобы справиться с приступом боли, пытаясь одновременно понять, что разбудило его.

Звук исходил откуда-то из темноты. Он скривился. Звук напоминал...

– Родни?

– Что? – приглушённо спросил Маккей.

– Ты там в порядке?

Джон слышал дыхание Родни: быстрое и мелкое.

– Я в порядке. Перестань спрашивать меня об этом.

Шеппард поднял голову, пытаясь рассмотреть силуэт Родни, но в пещере было слишком темно, и даже тонкий свет фонарика не мог развеять эту тьму. Это небольшое движение заставило подполковника взвыть от боли. Казалось, он сгорает изнутри. Шеппард откинулся на спину и, прикусив губу, стал тепреливо ждать, когда боль уйдёт. Когда ему стало лучше, он опять обратился к Маккею:

– Твой голос говорит мне, что не «всё в порядке»!

Джон услышал странный шум и в следующее мгновенье был ослеплён лучём фонарика, светившего ему прямо в лицо. Шеппард моргнул, и только тогда заметил Родни, стоящего на коленях рядом. Он выглядел слабым, но решительным.

– Ты должен перестать двигаться, Джон, – сказал Маккей, держа в руках последную фляжку с водой.

Шеппард чувствовал как дрожали руки Маккея, когда тот приподнял его голову, позволяя сделать пару глотков. Дыхание Шеппарда стало глубоким. Родни мягко и аккуратно положил голову подполковника обратно на подушку, сделанную из рубашки. Джон воспользовался этим моментом, чтобы разглядеть Маккея.

– Ты выглядишь ужасно, – заключил он.

– Спасибо за комплимент, – с изрядной долей сарказма ответил Маккей.

Запоздалая мысль пришла в голову Шеппарду, пока он смотрел на бледное, покрытое потом лицо Родни

– Когда ты в последний раз ел?

– Со мной всё в порядке, – монотонно повторил Маккей, вытирая лоб рукавом.

В другой раз Шеппард даже ухмыльнулся бы, только сейчас ситуация была далека от смеха.

– Я спрашивал не об этом, Маккей...

Родни отвёл взгляд.

– Слушай, это не я лежу под завалом камней со сломанными рёбрами и, возможно, сотрясением мозга, – язвительно ответил Маккей.

Упоминание о сотрясении помогло: Джон замолчал, пытаясь справиться с внезапным приступом головной боли.

– Шеппард?

Джон повернул голову, пытаясь скрыться от невыносимо яркого луча фонарика. Всё вокруг стало красным. Даже сквозь закрытые веки, свет резал глаза. Джон тихо простонал. Маккей понял намёк: свет фонарика переместился в сторону, оставив подполковника в блаженной темноте.

Родни остался один в плену мрака и боли. Он уже давно потерял счёт времени. Находясь на грани потери сознания, он вдруг услышал слабый шум сверху. Или ему показалось?

Ускоренное сердцебиение

Сейчас, Родни мечтал о том, чтобы они никогда не приходили на эту богом забытую планету. О том, чтобы он не настаивал так на проверке странных энергетических показаний, полученных здесь, О том, чтобы Шеппард никогда не предлагал осмотреть те древние развалины. О том, чтобы здание не разрушилось над их головами, чтобы нога Джона не была бы погребена под горой камней, о том, чтобы он, Маккей, всё таки съел свой завтрак, и чтобы они взяли с собой нечто большее, чем шоколадные батончики. Он мечтал, о том, чтобы Тейла и Ронан поскорее нашли их. Он мечтал быть где угодно, только не здесь!

Маккей медленно сполз вниз по жесткой, шершавой стене. Его сердце бешено колотилось в груди, пульс был учащённым. Ледянящий ужас охватил его. Начаналась паника. Родни торопливо проверил время. Прошло шесть часов. Шесть долгих, ужасных часов тьмы, пыли и страха. Тейла и Ронан должны уже возвращаться обратно. Должны. Они приведут спасателей и бригаду врачей. Они помогут ему и Шеппарду. Они достанут их. Скоро.

Родни сидел в темноте, чувствуя, как быстро бьётся его сердце. Слишком быстро.

Волнение

Это глупо. Где, чёрт возьми, они? Неужели надо так много времени, чтобы добраться сюда? Они, что, не могли взять джампер? Это было глупо: заставлять их ждать так долго! Шесть часов. Шесть часов.

Подполковнику становилось всё хуже и хуже. Родни не знал, что делать. Он сидел около Шеппарда, смотря на его безжизненное тело, и пытался остановить свою дрожь. Уже не только дрожь, но практически конвульсии. Он положил фонарик на пол: не мог смотреть на постоянно дергающийся луч света. Сердце стучало так, будто он только что пробежал марафон; усталость, которую чувствовал Маккей, подтверждала этот факт. Ему было страшно. Он был в ужасе.

– Мммг... – Шеппард внезапно проснулся. Он вздрогнул, сбрасывая остатки сна, и тут же вскрикнул от боли.

Волнение прогнало усталость: Родни с беспокойством взглянул на подполконика.

– С тобой... всё в порядке? Я имею в виду: тебе больно? Как твои рёбра? Нога? Я могу помочь? Хоть как-нибудь? Только скажи мне, что я должен сделать, – Маккей говорил с невероятной скоростью, слова, будто, спешили обогнать друг друга.

– Ммм...Боже... – Шеппард простонал. Его лицо было белым как снег, по лбу градом катился пот, все мускулы были напряжены. – Болит... как в Аду...

– Лежи смирно. Тебе лучше не двигаться. Спасатели скоро прибудут. Совсем скоро... – Маккей пытался говорить смело и уверенно, однако, не смог убедить даже самого себя в том, что это правда.

Шеппард сглотнул

– Как долго...? – он прошептал.

Потеря концентрации

Маккей силился рассмотреть время на часах, но маленькие циферки предательски расплывались перед глазами.Он поднёс правую руку вплотную к лицу, придерживая её левой.

– Шесть часов, подполковник, – Родни наконец удалось сфорусировать зрение на циферблате. – Уже больше шести часов.

Джон не заметил, с какими трудностями Маккею пришлось столкнуться в намерениях узнать сколько времени. Он вообще не подавал признаков жизни.

– Шеппард? – взволнованно спросил Родни. – Ты как?

Джон что-то невнятно пробормотал в ответ, потом прокашлялся и сказал слабым голосом:

– Боль уже не такая сильная...

– Хорошо. Это хорошо, – произнёс Родни, всё ещё не в силах успокоиться.

Он закрыл глаза и сделал пару глубоких вздохов, пытаясь унять бешенный ритм сердцебиения. Открыв глаза, Маккей заметил, что Шеппард смотрит на него с беспокойством.

– Родни, ты в порядке?

Маккей крепко обнял себя руками, надеясь что подполковник не заметит дрожь, сотрясающую его тело.

– Да, – твёрдо сказал он.

– Хорошо, – глаза Джона были прикрыты, голос звучал тяжело. – Мне надо, чтобы ты был спокоен, потому что мы скоро выберемся отсюда, да?

– Я знаю, знаю, – дрожь прокралась в голос Родни.

Повисла пауза. Некоторое время они так и сидели в тишине, потом Шеппард спросил:

– Сколько ещё ждать?

– Прошло более шести часов, – сказал Маккей, глянув на часы. – Четыре часа, чтобы добраться до врат... значит... эээ.. о чём это я? – в его голове была каша, он не мог заставить себя думать о нужном. – Ах, да... ещё примерно полчаса на сборы... это получается... эээ...

– Четыре с половиной часа, – голос Шеппарда был очень слаб.

– Да, точно. Четыре с половиной часа. И вместе это.... эээ... восемь с половиной часов... значит. осталось ждать примерно... эээ....

– Два с половиной часа, – еле слышный шёпот.

– Что?

– Два с половиной часа до того, как они вытащат нас...

– Да... да... восемь с половиной часов всего, а их уже не было... эээ...

– Шесть часов.

– Да. Восемь с половиной всего... шесть уже прошло... осталось ещё... два с половиной часа... – Родни кивнул. – Два с половиной...

Раздражимость

Джону казалось, что он лежит на земле в темноте уже не один день. На нём не было
живого места. Голова кружилась, нога горела, а его рёбра с каждым вздохом болели всё сильнее. Время уже потеряло своё значение, единственное, что было важно – продержаться до возвращения Тейлы и Ронона. Он очень хорошо осозновал, что его состояние медленно ухудшается... и был Маккей, которому также становилось всё хуже.

Шеппард мог только предполагать, что симптомы Родни были связаны с гипогликемией. Джон не мог вспомнить, когда в последний раз видел Родни за едой. Концентрация своего внимания на этом вопросе помогла справиться с головокружением. Может утром? Маккей налегал на сухой паёк, пока они шли через лес, охотясь на излюбленную добычу Родни – энергетические показания. Сколько прошло времени? Он не был уверен, он в последнее время только и делал, что блуждал на границе сознания, но так или иначе, он не думал, что Родни ел хоть что-нибудь с тех пор.

Шеппард также вспомнил, что почти всю ночь перед миссией Родни провёл без сна, работая над проектом в своей лаборатории; так что Джону пришлось выпихивать его оттуда, чтобы он успел подготовиться к миссии. Шеппард вздохнул, когда понял, что Родни, по всей вероятности, пропустил завтрак. Джон многого не знал. Как долго кто-то с гипогликемией продержаться без еды, прежде, чем его состояние станет очень серьёзным?

Даже не считая сотрясения мозга и сломанных рёбер, Джон был абсолютно не способным двигаться – его нога крепко застряла под обломками коридора, который обрушился на них. Катастрофа пришла без предупреждения, когда они осторожно исследовали давно заброшенное строение. Джон еле успел толкнуть Родни вперёд, чтобы спасти его от больших повреждений. Тейла и Ронон, замыкавшие группу, были отрезаны от них, когда обвалился коридор. С того времени прошло уже больше семи часов... и может, ещё час или два с тех пор, как у них закончилась последняя батарея.

В таких условиях Джон ничем не смог бы помочь Родни, если бы его симпотмы ухудшились.

– Маккей? – гоос Джона эхом разлетелся по тёмному коридору.

– Что?

– Ты в порядке?

– Я в порядке! Ты перестанешь меня спрашивать об этом или нет?

Усталость

Родни чудовищно устал. Его конечности пробивала мелкая дрожь. Каждое движение давалось с усилием. Батарейки фонарика наконец сдались и сдохли, перед этим свет фонарика стал колебаться, ярко засветился и погас. Родни был слишком усталым, чтобы дотянуться до своего П-90 и включить фонарик на оружии.

Он сидел на полу рядом с Шеппардом, спокойно опираясь на стену и слушая дыхание его друга. Подполковник находился в прострации, на границе сознания, его дыхание было прерывистым, мелкими вдохами и выдохами.

Когда Родни в последний раз смотрел на свои часы, было семь часов с тех пор, как Ронон и Тейла отправились за подмогой. Семь часов. Оставался ещё по крайней мере час, перед тем, как они вернутся. Родни так устал. Было бы проще заснуть, здесь в мягкой темноте, просто закрыть глаза, позволить тьме поглотить его... нет! Он заставил себя остаться в сознании, бешено моргая глазами, таким образом, борясь с усталостью. Ему нельзя было спать. Шеппард нуждался в нём. Он должен был оставаться в сознании ради Джона.

Неясное зрение

Подполковник Шеппард был снова в сознании. Его глаза сейчас были стеклянными, а голос тихим. Родни начал думать, как много крови потерял Шеппард из раны, скрытой под завалом.

– Как долго, Родни?

Горло подполковника было шершавым и сухим, слова вылетали вместе с сухим кашлем, на лице застыла гримасы боли, а его сломанные рёбра протестовали при каждом движении. Закончилась вода.

С нечеловеческим усилием Маккей поднял свою руку и взглянул на светящийся циферблат часов. Маккея охватило смятение – светящиеся цифры расплывались перед его глазами. Он прищурился, пытаясь сфокусироваться.

– Родни?

– Ага. Семь с половиной часов. Скоро они придут.

Растерянность

Что? Темнота. Кто выключил свет? Брр... Как ему плохо! Его подташнивает, вокруг холод и сырость. Ему плохо. А где... О! Где кто? Кто-то... кто-то, кто должен был скоро прийти. Прийти за ними.

За ними?

– Родни? – голос был настолько тихим, что едва можно было расслышать.

– Шеппард? – он вытянул свои руки, помахав перед ним в темноте, нашёл одежду и тепло тела, и карманы на бронежилете.

Зов Шеппарда был слабым, искажённым болью. Родни запаниковал.

– Шеппард? Подполковник? Почему так темно?

– Мммм... Убери свою руку, Родни!

– Что? Извини... извини!

Дыхание Шеппарда в темноте было очень хорошо слышно, каждый вдох приносил ему боль.

Родни понял, что его трясёт.

– Так темно... – прошептал он.

Голос подполковника пришёл откуда-то из темноты:

– Держись, Родни... они скоро придут...

Неразборчивая речь

Звук. Что за звук? Джон собрал все силы, чтобы остаться в сознании. Определённо звук. Точнее, его эхо, где-то далеко. Грохот камней и... голоса?

– Подполковник Шеппард? Доктор Маккей?

Тейла. Адреналин придал ему сил.

– Тейла! – его голос был до невозможности слабым. Услышали ли его? – Родни!

– Што...?

– Родни, они здесь...

Звуки стновились всё громче.

– Подполковник Шеппард? Если Вы меня слышите, мы идём к вам! Команда уже расчищает проход...

Тейла. Слава богу.

– Шппрррд? – голос Родни звучал сонно. – Мы отпрвлмся дмой?

Пыль попала в горло Джона, и он беспомощно закашлялся; в его груди огнём вспыхнула боль. Стало тяжело дышать. Кашель сделал его ещё слабее, он дрожал, а грудь нестерпимо болела.

– Да, Родни, – прошептал он. – Мы отправляемся домой.

Конец - в комментарии вписала, сюда не влез...))) с уважением, ночная_охотница.

@темы: Stargate Atlantis, Перевод, Фанфик, Gen

---

Гипогликемия.

[Lady Inanna]

Автор: Alipeeps
Рейтинг: не указан автором
Категория: Hurt/Comfort/Drama
Сезон: не указан
Герои: Родни Маккей и Джон Шеппард
Пары: нет

Гипогликемия - состояние, характеризующееся низким уровнем сахара в крови. Состояние сопровождается различными симптомами, которые обычно исчезают через 10-15 минут после употребления сахара.
Для разных людей критический уровень сахара в крови может быть разным.

Гипогликемия может вызывать следующие симптомы:

Голод.

Родни был голоден. По-настоящему голоден. Он не мог вспомнить, когда в последний раз принимал пищу. Несколько часов назад? Или, может, прошли дни? Недели? Здесь в темноте время потеряло значение. Такое ощущение, что они торчали в этой пыльной, осыпающейся ловушке, по недоразумению названной коридором, уже целую вечность.

Слабый стон прервал его мысли о еде, так что Маккей дополз до ручного фонарика и включил свет.

– Шеппард?

Глаза подполковника были открыты, его взгляд никак не мог сфокусироваться, так что он моргал как сова при яркой вспышке света. Немного поколебавшись, Родни помахал рукой перед лицом Шеппарда, в награду получив внимание подполковника.

– Маккей?

На измазанном грязью лице Шеппарда появилось понимание. Он кашлянул, сморщившись от боли.

– Мы ещё до сих пор здесь?

– Ага. Ещё здесь, подполковник.

– Отлично, – сухо сказал Шеппард. – Как долго?

Родни поднёс часы к свету, на его лице появилась гримаса.

– Прошло около двух часов или около того, с тех пор как Ронон и Тейла ушли к вратам, – угрюмо доложил он.

Шеппард кашлянул ещё раз, при тусклом свете фонарика было видно, как его лицо скривилось от боли. Родни схватил фляжку с водой, выуженную из рюкзака, и октрыл её. Шеппард попытался подняться, когда Маккей поднёс фляжку к его губам, но Родни мягко вернул его на место.

– Вам лучше не двигаться, подполковник, – предложил Маккей.

Он осторожно приподнял голову Шеппарда, позволив ему сделать пару глотков холодной воды. Его испугало то, как легко он смог уложить Джона. Глаза Шеппарад уже закрылись, когда Родни бережно положил его голову на подушку, которую он соорудил из своей рубашки. Внимание подполковника где-то блуждало. Маккей прислонился к стене и со вздохом снова выключил фонарик, чтобы беречь батарею.

– Маккей? – раздался голос Шеппарда из темноты.

– Что? – пробормотал он нетерпеливо.

Чувство дискомфорта оттого, что они были заперты где-то в темноте, пугало его, заставляло думать о том, насколько он уязвим.

– Что это за шум? – сонно спросил Шеппард.

Родни не ответил. Тишина затянулась, из угла Шеппарда не доносилось ни слова. Маккей опасливо взглянул на подполковника: кажется, он опять потерял сознание.

Родни прижался спиной к холодной стене и закрыл глаза. Сейчас, он мечтал только об одном – чтобы время ускорило свой ход. Маккей слегка испугался, когда мёртвую тишину прорезал голос Шеппарда.

– Родни? Это твой живот так урчит? – даже не смотря на слабость и смертельную усталость в голосе подполковника звучала усмешка.

– Нет! – раздражительно отрезал Маккей. – Спи!

Боже, он был так голоден...

Бледность

– Маккей?

– Что?

– С тобой всё в порядке?

– Да, – резко ответил Родни, старательно ища в рюкзаке энергетический батончик, который он скорее всего потерял. – Я чувствую себя отлично. Ты – тот, о ком мы должны беспокоиться. Теперь, отстань от меня, ладно?

– Ты выглядишь немного бедным, – мягко сказал Джон.

Родни отложил рюкзак. Это бесполезно. Он ужасно сожалел, что сьел всё батончики на пути от звёздных врат до этой богом забытой пещеры. Теперь из-за этого придётся пропустить завтрак.

– Мы в темной, мрачной пещере, заполненной пылью и ещё неизвестно чем. Из источников света у нас есть только пара фонариков и фонари с П-90-ых, – трагично объяснил Родни. – Любой бы выглядел бледным в такой ситуации.

Подполковник бросил быстрый, подозрительный взгляд на Маккея, чья бледность просматривалась даже сквозь слой грязи и пыли на лице.

– Ты и сам не образец здоровья... – пробормотал Родни, заметив взгляд Шеппарда.

Джон издал лёгкий смешок, который тут же перешёл в надрывной кашель. Маккей подполз к нему и приподнял его голову, заставив выпить пару глотков из фляжки.

– К тому же, – усмехнулся Родни. – У меня от природы очень светлая кожа!

Дыхание Шеппарда успокоилось. Он закрыл глаза, впав в беспамятство.

– Да... – в тишине пещеры голос Родни прозвучал неестественно громко. – Очень, очень светлая...

Дрожь

– Ммммм... – Шеппард стиснул зубы; пот градом катился по его лбу. – Чёрт возьми, Родни...

– Извини-извини-извини! – быстро протараторил Маккей. Его голос был на тон выше, чем обычно.

Шеппард медленно и аккуратно вздохнул.

– Просто... будь осторожней, хорошо? – хрипло ответил он.

– Я не думаю, что это была хорошая идея... мы должны были дождаться Ронона и Тейлу... – Родни сполз вниз по стене и обнял руками колени.

– Маккей, мы 4 часа добирались сюда по густому лесу, так что пройдёт ещё по крайней мере час, до того как Тейла и Ронон достигнут Атлантиса. Потом – дорога обратно. Выходит, мы проведём тут ещё, как минимум, 5 часов...

– Я знаю это, подполковник!

–Отлично, – в голосе Шеппарда звучала сила, которой не было у самого подполковника. – Потому что нам предстоит провести тут ещё пять часов, не считая времени, которое уйдёт на то, чтобы нас откопать...

Шеппард отчаянно закашлялся. Родни скривил лицо, но он ничем не мог помочь Джону. Подполковник некоторое время лежал неподвижно, пытаясь прийти в себя.

– Попробуй ещё раз, Маккей. Как это выглядит? – невнятно прошептал Шеппард.

Родни глубоко вздохнул и направил луч фонарика на правую ногу Джона. Неровный кружок света мелко дрожал, в нём плясали многочисленные пылинки. Родни перевёл луч фонарика ниже, туда, где нога Шеппарда исчезала под завалом камней.

– Маккей?

– Я знаю, знаю! – не смотря на всю свою концентрацию, Маккей не мог заставить свои руки перестать дрожать.

Маккей почувствовал, как напрягся Шеппард, когда он попытался дрожащей рукой прощупать конечность, пытаясь понять, насколько сильно её завалило. Свет фонаря становился то ярче, то бледнее. Родни ощущал под пальцами ткань и кожу, а окончание ладони уже наткнулось на камень. Далее он случайно дотронулся до чего-то влажного, и сразу же оттолкнул это, не в силах сдержаться.

– Ааа... – прошипел Шеппард.

– Прости, прости! – Родни чувствовал, как мелкая дрожь пробегает по его руке, когда он продолжил осмотр. Сначала он дотронулся до чего-то острого, затем до чего-то влажного, что немного подвинулось, когда он прикоснулся пальцами.

– Ааа... – звук, вырвавшийся из уст Шеппарда, был уже близок к крику.

Так что Родни немедленно прекратил свои изыскания. Подполковник отчаянно боролся, пытаясь остаться в сознании. Его дыхание было мелким и неравномерным.

– Это нехорошо, – в отчаянье прошептал Родни. – Нога очень серьёзно и надолго застряла под камнями. Я полагаю, что она проткнута чем-то.

Голос Шеппарда был тихим, так как он концентрировался на дыхании через боль.

– Я заметил...

Родни печально посмотрел на свои руки. Его пальцы были окрашены кровью. Он быстро вытер их о свои штаны.

Испарина

Прошло пять часов.

Они уже достигли врат. Возможно.

Родни сидел в темноте, слушая прерывистое дыхание Шеппарда. Подполковник опять потерял сознание, что, наверное, было хорошо. Лишь бы не сидеть тут.

Ему было жарко. Неужели действительно становится теплее? Внезапно, Маккей задумался о подаче кислорода, тревожно оглядывая кучу камней, завалившую проход. Достаточно ли воздуха проникает сюда? Он чувствовал, как по его лбу струйками стекает холодный пот.

Нет. Стоп. Паникой делу не поможешь. Воздуха тут достаточно, Родни. Достаточно.
Жарко. Слишком жарко. Жарко и душно, и темно. Маккей провёл ладонью по лбу и опять взглянул на часы.

Четыре часов и пять минут. Они уже достигли врат. Точно...

Слабость

– Маккей?

Дрожь в голосе подполковника испугала Родни.

– Шеппард? Вы в порядке? – это был глупый вопрос, но Маккей не мог ничего с собой поделать.

– Ммм...не совсем...

Тот факт, что Джон признал, что его самочувствие уже нельзя назвать «нормальным», испугал Родни ещё больше, чем темнота, больше, чем мысль о нехватке воздуха, даже больше собственного ужасного состояния. Сдвинуться с места и подползти к Шеппарду оказалось для Маккея практически невыполнимой задачей. Но в конце-концов ему это удалось. Шеппард дёрнулся, когда луч фонарика попал ему на лицо.

– Как долго...?

Потребовалось невероятно огромное количество энергии, чтобы посмотреть на часы.

– Пять часов, – вздохнул Родни.

Он нехотя подвинулся к стене, чтобы опереться на неё. Его руки и ноги казались неимоверно тяжёлыми, ему было трудно двигаться. Маккей повернул свою голову, наткнувшись на взгляд Шеппарда.

– Родни, ты в порядке?

Он немного истерично хихикнул прежде, чем смог удержаться. Подполковник спрашивал, в порядке ли он.

– Родни, – голос мог бы показаться приказывающим, если бы он не сжимал зубы; тело подполковника было напряжено.

Родни призвал резервы энергии, о которых даже не подозревал, и наклонился над Шеппардом, коснувшись пальцами шеи последнего, словно пытаясь сосчитать его пульс.

– Заткнись! – пробормотал он, занятый своим делом.

– Не говори мне...

– Заткнись, Джон!

Но когда подполковник сделал так, как просил Маккей, это его скорее обеспокоило.

– Как поживают твои рёбра? – тихо спросил он.

Дыхание подполковника было осторожным и мелким, давая Маккею возможность получить правильный ответ. Он тихо застонал, пытаясь передвинуться поближе к Шеппарду; все его мускулы ослабли и постоянно дрожали. Ему понадобилась уйма времени, чтобы собраться с силами и положить руку на грудь подполковника, которую он, аккуратно, как мог, прощупывал, проверяя рёбра. Шеппард застонал, когда что-то хрустнуло под рукой Маккея.

Родни скривился:

– Определённо, сломаны.

Голос подполковника был сиплым, такое ощущение, что бездыханным.

– Да, я бы тоже так сказал...

– Вот, что происходит, когда пытаешься столкнуть людей с дороги в неустойчивых пещерах, – начал читать лекцию Маккей.

Он старался быть строгим, но его голос был таким же слабым, как и он сам.

@темы: Stargate Atlantis, Перевод, Фанфик, Gen

---

Голосование... Любимый персонаж из мира Звёздных врат...

[*Atlantis*]

Часть вторая... СГА...

Опять же... так как все персонажи не могут влезть в 10 вариантов на голосование - если есть собственные версии (симпатии) - в комменты...

Вопрос: Ну так кто этот(-а) лапочка?

1. Родни Маккей		14	(25.45%)
2. Джон Шеппард		14	(25.45%)
3. Карсон Бекетт		10	(18.18%)
4. Саманта Картер		5	(9.09%)
5. Элизабет Вейр		3	(5.45%)
6. Тейла Эммаган		0	(0%)
7. Ронон Декс		5	(9.09%)
8. Эйден Форд		0	(0%)
9. Радек Зеленка		3	(5.45%)
10. Дженнифер Келлер		1	(1.82%)
Всего:		55

@темы: Stargate Atlantis, Вопрос, Герои

---

Голосование... Любимый персонаж из мира Звёздных врат...

[*Atlantis*]

Часть первая, СГ-1...

Если есть другие варианты - то в комменты...

Вопрос: Ну так кто этот(-а) лапочка?

1. Джек О`Нилл		14	(29.17%)
2. Даниэль Джексон		19	(39.58%)
3. Саманта Картер		8	(16.67%)
4. Тил`к		2	(4.17%)
5. генерал Хаммонд		1	(2.08%)
6. Кэмерон Митчелл		0	(0%)
7. Джанет Фрейзер		0	(0%)
8. Джонас Куинн		2	(4.17%)
9. Хэнк Лэндри		1	(2.08%)
10. Вала мал Доран		1	(2.08%)
Всего:		48

@темы: Stargate SG-1, Вопрос, Герои

---

Нашли огромнейший фанфик...

[Lady Inanna]

Реально огромный... более 300 вордовских страниц...
Этот фанфик по сути является кроссровером по СГ-1 и СГА...

Ждите... будем выкладывать, как часто сможем...

К слову...

Восьмой шеврон

Автор: FORD B
Рейтинг: Mature
Категория: Action/Adventure, Drama, Humor, AlternateUniverse, Mystery, Romance, Hurt/Comfort, Crossover, Other
Сезон: SG-1 6-9 сезоны, Atlantis 1-2 сезоны
Герои: Джек O`Нил, Дэниэль Джексон, Саманта Картер, Тил`к, Кэмерон Митчел, Хэнк Лэндри, Кэролин Лам, Джонас Куинн, Джордж Хаммонд, Джанет Фрейзер, Джон Шеппард, Элизабет Вейр, Родни Маккей, Эйден Форд, Тейла Эммаган, Карсон Бекетт, Ронон Декс, Стивен Колдвелл.
Pairing(s): Sam/Other
Анонс: Человек с параллельной вселенной приходит на помощь СГ-1, в своём мире он видел их в сериале по ТВ.

@темы: Кроссовер, Stargate Atlantis, Stargate SG-1, Перевод, Фанфик

---

Асклепий, 10 часть... и последняя.

[*Atlantis*]

Песнь Давида.

Господь – пастырь мой. Не будет у меня нужды ни в чем. На пастбищах травянистых Он укладывает меня, на воды тихие приводит меня. Душу мою оживляет, ведет меня путями справедливости ради имени Своего. Даже если иду долиной тьмы – не устрашусь зла, ибо Ты со мной; посох Твой и опора Твоя – они успокоят меня. Ты готовишь стол предо мной в виду врагов моих, умащаешь голову мою елеем, чаша моя полна. Пусть только благо и милость сопровождают меня все дни жизни моей, чтобы пребывать мне в доме Господнем долгие годы.

Псалом 23

***

Неделю спустя.

Небольшая толпа на балконе начала расходиться. В последний раз этот балкон использовался для празднования, когда все радовались, что город не утонул, и все заложники, за исключением полковника Самнера, вернулись из плена рейфов. Настроение сегодня было намного печальней, но и повод, по которому сегодня все собрались, был печальным.

Элизабет закрыла маленькую Библию, которую она читала, и положила её в карман униформы. Когда подул ветер, она обняла себя и теперь смотрела на людей, объятых горем. Хотя бы раз обошлось без язвительных комментариев Родни по поводу религии. Джон и Тейла молчаливо стояли рядом друг с другом, Джон бессознательно теребил место на шее, куда его укусил жук рейфов. Мишель прекрасно ухаживала за ним, когда он восстанавливался. Форд пялился куда-то в небо над океаном в течение всей церемонии, его губы были крепко сжаты.

Несмотря на все попытки врачей лазарета, Мишель умерла три дня назад. Рак распространился по всей её груди, из-за чего дыхательные процессы стали невозможными. Доктор Шварц говорил Элизабет о возможном скором исходе после срыва Карсона. Элизабет отказывалась думать о том, как близко они были той ночью, чтобы потерять сразу двух людей.

Ну, точнее трёх, считая Джона. Информация, полученная Карсоном из куба, сработала, но только спустя несколько часов опасности для жизни Джона. Джон до сих пор выглядел слабым, и Элизабет не могла не заметить, как он незаметно опирался на Родни, когда они вдвоём уходили.

Большинство людей из медицинского персонала, которые собрались вместе на похороны, ушли довольно быстро. Спустя совсем немного времени на балконе остались только она и Карсон, который опирался на ограждения и смотрел вниз на воду.

Мысли о том, через что ему пришлось пройти, до сих пор мучали Элизабет. Они очень много разговаривали, пока Карсон выздоравливал, и он украдкой рассказал ей о том, что произошло, пока он был в состоянии клинической смерти. Всё длилось всего несколько минут, но и это казалось слишком долго.

Элизабет до сих пор не могла поверить в то, какую тяжёлую ношу, чувство вины, носил в себе Карсон. Он всегда разговаривал бодро и с улыбкой (исключая споров с Родни), фокусировал всё своё внимание на того, с кем рядом он находился. Было очень легко забыть, как сильно он пострадал, сколько ему пришлось пережить.

Ну, теперь Элизабет уже точно этого не забудет. Она подошла к ограждению и положила руку на плечи Карсона.

– Как Вы? В самом деле, Вы в порядке?

– Нет, – ответил он честно. – Но со мной всё будет хорошо.

Элизабет подумалось, что доктор Бекетт даже физически выглядит намного лучше. Неделю назад он был похож на привидение. Он был слабым и бледным, с красными глазами. После недели правильного питания и рекомендуемого отдыха (доктор Шварц настоял на ежедневных проверках, но позволил Карсону покинуть лазарет), его внешний облик был намного ближе к нормальному.

Говоря про хорошего врача... Элизабет мягко поддразнила Бекетта:

– Шварц ещё до сих пор с Вами разговаривает?

Шварц взял на себя опёку над Карсоном, и эти двое постоянно спорили.

Карсон неподдельно улыбнулся:

– Да... лучше, чтобы он говорил! Я официально назначил его «вторым по лазарету». Любой, кто сможет справиться со мной в качестве пациента, достоин большего!

Элизабет мягко засмеялась. Это был действительно хороший выбор. Несмотря на некоторые разногласия, эти двое великолепно работали вместе.

Карсон и Элизабет некоторое время стояли в тишине. Где-то позади слышался голос Каванаха, который опять на что-то жаловался. Питер, который был на похоронах и вернулся не в настроении, объяснил резко и точно, куда именно может отправиться Каванах со своим нытьём. Это было хотя бы островком нормальности в середине хаоса.

– Зеленка рассказал Вам о том, что он открыл? – наконец спросила Элизабет.

– Да. Возможно именно поэтому мы нашли эти кубы рядом с надписью «в чрезвычайном случае»

Зеленка как-то заскочил к нему, перепуганный тем, что могло случиться, если бы он сделал своё открытие чуть позже. Карсон настоял на том, чтобы чех отобедал с ним, уверив Зеленку, что он рад хотя бы тому, что это открытие вообще имело место.

Теперь, подумав об этом, Карсон понял, что уже больше недели он не ел в одиночестве. Однажды утром к нему за завтраком присоединились Тейла и несколько атозианцев. Родни и Джон, и вместе, и по отдельности, дразнились, ссорились и сводили его с ума. Самым большим сюрпризом стало то, что как-то вечером к нему подошёл Бейтс, чтобы обсудить план тренировки по фитнесу. Карсон решил, что ему нравится молодой начальник службы безопасности с сухим чувством юмора, несмотря на антипатии к нему других членов команды.

Словно прочитав его мысли, Элизабет сказала:

– Новости о Вашей «смерти» распространились быстро. Вы станете самым популярным в Атлантисе на какое-то время, пока все не убедятся, что Вы до сих пор с нами.

Люди так же предлагали моральную поддержку, и конечно, каждый это делал по-своему.

Карсон резко сменил тему разговора. Поколебавшись, он сказал:

– Послушайте, Элизабет. Я бы хотел, чтобы то, я рассказал Вам, осталось между нами. Мне бы не понравились разговоры по поводу того, что у главного офицера медицинской миссии были видения. Это вызовет некую нервозность.

Элизабет повернуа Карсона, чтобы видеть его лицо.

– Я ничего не скажу. Но, ради бога, Карсон, Вы загнали себя до смерти, пытаясь спасти пациента, причём буквально! Люди здесь просто счастливы, что есть кто-то, кто так сильно заботится о них. Но больше так н делайте!

Не сговариваясь, они оттолкнулись от ограждения и пошли вдоль тропы, которая огибала весь город. Спустя несколько минут, Элизабет спросила:

– Вы знакомы с мифом об Асклепии?

– Греческий целитель, использовал змей, возможно, первоначальник символа медицины?

– Вы правы только на половину. Мы узнали о нём на курсах философии, на которые я ходила. Предположительно, он был сыном греческого бога Аполлона, а так же – невероятно умелым целителем. Люди приходили издалека в надежде, что он сможет уделить им чуточку своего внимания. Некоторые говорили, что одно его прикосновение могло излечить.

– Это было бы очень нужной способностью.

Элизабет продолжила:

– Однажды, один мужчина привёз к Асклепию очень больного ребёнка. К тому времени, когда они добрались, ребёнку уже нельзя был помочь. Согласно мифу, Асклепий нашёл в себе искру, которая помогла вернуть мальчика к жизни. Зевс, отец всех богов, был так зол, что кто-то посмел использовать его власть над жизнью и смертью, что он ударил Асклепия молнией. После этого, Зевс очень сожалел о случившемся, так что он возвысил Асклепия, сделав его богом медицины и лечения.

– Поднимать из мёртвых – ещё одна способность, которая мне бы пригодилась, – печально сказал Карсон. – Мишель была хорошим другом.

– Я знаю. Но Вы не поняли смысла рассказа. Вся соль в том, что есть только то, что может сделать человек, а заходить за границу этих возможностей – очень опасно. Вы сами в этом убедились, – повторяя слова Омы Десала, она продолжила:

– Есть люди, которых Вы просто не можете спасти.

Карсон продолжил спор.

– Но ведь в конце Асклепий был вознаграждён, – сказал он. – Он стал богом.

Они достигли двери, ведущей обратно в город.

– Но он умер, чтобы попасть туда. И оставался мёртвым, по краней мере, некоторое время. Атлантис не может себе позволить потерять главного медицинского офицера. И я не хочу потерять ещё одного хорошего друга. – Элизабет обняла Карсона и ушла.

Карсон знал, что она права. Но часть его, врач и учёный, протестовала против того, чтобы отдавать меньше, чем всё, что он мог дать. И несмотря на совет Омы, он до сих пор чувствовал отвращение к темноте, которая была внутри него. Тем не менее, он наконец захотел поверить в то, что искупление возможно. И он знал, то у него есть довольно много друзей, который помогут ему справиться с проблемами на этом пути.

Конец.

@темы: Stargate Atlantis, Перевод, Фанфик, Gen

---

Асклепий. 9 часть.

[*Atlantis*]

– Перна?

Женщина мило улыбнулась.

– Эту форму для меня выбрал твой разум. Остальные видели меня совсем другой.

Всего на мгновенье Карсон увидел брюнетку в устаревшем синем костюме, затем ту же женщину в униформе официантки. Потом снова появилась Перна.

– Эээ... Может это глупый вопрос, но... Кто Вы?

– Я – это я.

Карсон решил, что у него галлюцинации.

– Вы – это Вы, – сказал он медленно. Когда она ничего не ответила, он громко вздохнул. – Ладно, давайте попробуем узнать что-нибудь попроще... Где мы?

Женщина улыбнулась ещё раз, словно знала, что недовольство Карсона росло.

– Мы между шагов на пути.

Проще? Не совсем. Карсон снова вздохнул:

– А Вы не можете говорить простыми предложениями? И не надо мне говорить такой ерунды вроде: «Понимание приходит не сразу.»

Она опять не ответила.

Поколебавшись, он сказал:

– Ну?

– Вы сказали мне не говорить этого.

Карсон про себя посчитал до десяти. Кто-то мог бы подумать, что после общения с Родни, этот призрак будет пустяком. Он бы ошибся.

– Послушайте, Перна... Я могу называть Вас Перной? Я должен вернуться к моей работе. Жизни двоих моих друзей зависят от меня.

Перна печально взглянула на него:

– Возможно, Вам нужно сбросить Вашу ношу на некоторое время.

В мозгу Карсона будто вспыхнула искра признания, но тут же пропала.

– Но мы здесь теряем время! – воскликнул он.

– Время нельзя истратить. Его течение можно только принять или бороться против него.

– Ладно! Я сдаюсь. У меня нет ни малейшего понятия, о чём Вы говорите. Вы можете простыми словами объяснить, что, чёрт возьми, Вы имели ввиду?

– Только когда есть понимание, можно начать излечение. И начало излечения – самое сложное.

Карсон выбрал слова, которые смог осознать:

– Излечение! Мишель и Джон нуждаются в нём. Они, может, уже умирают. А я – в полном порядке.

Существо, выглядевшее как Перна, вдруг превратилось в Тейлу:

– Излечение невозможно бе понимания, – сказала она, и Карсону подумалось, что это был голос самой «Матери-Земли».

– Ах, да! Теперь я понимаю, всё хорошо, – сказал он горько. – Я понимаю, что они просто лежат там, пока мы с Вами мило беседуем. Я понимаю, что я слишком слабый и глупый, чтобы помочь им!

– Ваше заключение не похоже на те, что я слышала раньше.

Карсон коротко хихикнул.

– Нет? А как бы Вы это назвали? Меня, как школьника, послали спать, а потом я отрубился в кресле контроля. Боже мой, я должен что-нибудь сделать!

– Почему?

– Они мои друзья, женщина! – испуганно выговорил он.

– Я чувствую, что здесь есть нечто большее. – Женщина превратилась обратно в Перну.

Карсон внезапно осознал, что может видеть. Он вместе с Перной стоял посреди поля на возвышенности. Вдали возвышались высокие скалы, а вокруг них спокойно паслись овцы. Он почувствовал себя дьявольски уставшим и, тяжело вздохнув, сел на большой валун. Эта картина так напомнила ему родной дом, навсегда оставшийся в его сердце.

– Нечто большее... Ах, да! Может, это наконец возместит всё, что я сделал.

Перна села на валун рядом с ним:

– Что такого Вы совершили, что заслужили смерти?

Карсон ещё раз хихикнул. Теперь он точно знал, что у него галлюцинации.

– О! Так я умер, неправда ли? Как всегда – только я подумал, что быть хуже уже не может... – он довольно много времени просидел на камне, размышляя.

– Если бы Вы действительно были той женщиной, на которую похожи, Вы бы знали, – прошептал он.

– Просвещение – это то, к чему стремятся все.

Эмоции, до этого тщательно скрываемые так долго, вырвались наружу.

– Отлично! С чего начать? Может с того, что я стал самым кровавым убийцей за всю историю своей планеты? Я создал лекарство, убившее тысячи людей, половину из тех, кто его принял! Или тот факт, что я использовал умирающего человека, потому что он попросил меня, зная, что может пострадать! Ах, и, конечно, не надо забывать, как близко я был к тому, чтобы взорвать майора Шеппарда и генерала О`Нила! Выбирай! – Карсон понизил голос, а потом закачал головой и прошептал:

– Чёрт, я становлюсь похожим на Родни.

Перна смотрела, как тени облаков плывут по долине.

– И конечно же, ты заставил всех тех людей принять то лекарство. Так же, как и держал пистолет у головы умиравшего человека.

Карсон добровольно вызвал в памяти тот эпизод с рейфом в камере на Хоффе. Мерелл убрал рубашку с груди и вошёл в клетку. Рейф отчаянно схватил Мерелла за руку...

– Пожалуйста, не надо этого делать, – Карсон умолял.

– Ты должен понять, что они знали, на что шли!

– Отнять жизнь у добровольца, даже ради самых высоких намерений, не стоило того.

Карсон снова присел. К нему подошёл ягнёнок, и он нежно погладил малыша. Ягнёнок толкнул Карсона головой, когда тот перестал гладить его.

– Ладно. Если я даже приму это, в чём я не уверен, что насчёт управляемых зарядов кресла? Очевидно, часть меня хотела, чтобы так случилось, иначе выключить это оружие было бы гораздо проще.

– Эмпатия – это меч о двух концах.

– Милая, это далеко за пределами моего понимания.

– Понимание чувств других, делает твои собственные чувства сильнее.

– Вы вините моих пацентов?

– Вы видите людей, когда им хорошо и когда плохо. Вы страстно заботитесь о них, как бы они себя не чувствовали. Чтобы стать настоящим целителем, необходимо освоить культуру людей и их поведение, уважать их чувства.

Карсон немного покраснел, услышав такой комплимент.

– Трудно избежать влияния людей. Но когда мне был дан шанс, я выбрал разрушение. Почему?

– Этот вопрос задаётся часто, но редко кто может на него ответить. Свет и тьма неразделимы. Мудрые осознают это и действуют очень осторожно.

Он кивнул. Несмотря на то, что он сделал много добра для людей, и у него были свои демоны. Ради добра для всех, он должен был изгнать их. Внезапно то, что скрывалось где-то на дне сознания, вырвалось наружу, и он смог распознать существо.

– Я думаю, я теперь знаю, кто Вы! Я читал доклады. Вы можете помочь Джону и Мишель? Если не поправиться, то... Вознестись?

– В конце каждый следует своей дорогой. Вы не можете спасти всех.

Карсон знал, что это правда. Время от времени он будет терять пациентов. Но он многому научится у них, и возможно, этого будет достаточно для спасения.

– Ладно, тогда... Это мне суждено вознестись? Поэтому Вы здесь?

Существо, снова принявшее облик Перны, улыбнулось.

– Ваше путешествие на этом пути ещё не закончено. Но я думаю, мы ещё увидимся.

Поле испарилось, сменившись на вид комнаты лазарета. Карсон чувствовал боль в груди, там, куда пришёлся заряд дефибриллятора. Он осмотрелся, заметив что подключён к различным аппаратам, а все присутствующие люди таращатся на него. Джон и Мишель выглядят по-прежнему смертельно больными. Довольно длительное время в комнате было слышно только пиканье монитора, показывающего сердецный ритм, посвистывание аппарата дыхательного обеспечения и плач мужчины.

@темы: Stargate Atlantis, Перевод, Фанфик, Gen

---

Асклепий. Часть 8.

[Lady Inanna]

Когда всё приутихло, Карсон позволил себе немного отдохнуть в своём кабинете. Жизненные показания Джона были видны на мониторе на стене, и пока что они были довольно стабильными. Карсон научился спать урывками ещё во время его учёбы, так это умение ему сейчас очень пригодилось. Он не мог уже вспомнить, когда в последний раз он отдыхал по-настоящему, и он знал, что все остальные за него волновались.

Карсон провалился в тяжёлый сон, в котором ему снились сплошные неудачи. Появился Мерсель с Хоффа, упрашивая доктора сделать так, чтобы его смерть имела значение. Последующие смерти тысяч других людей не позволили желанию мужчины сбыться. Карсон увидел также лица нескольких пациентов, умерших во время его обучения. Он до сих пор винил себя, что не смог их спасти, винил себя в совершении фатальных ошибок. Последнее лицо, которое явилось ему, принадлежало его дедушке. Карсон в то время был молодым врачом, не очень опытным в определении диагноза. Он не заметил диабета дедушки, пока тот не впал в диабетическую кому. После этого дедушка уже никогда не был прежним и вскоре после этого умер.

Его сон перешёл в фазу, в которой один из профессоров медицинскоё школы пытался заставить его проснуться и начать учиться, когда Карсон осознал, что голос был настоящим. Он открыл глаза, увидев пытавшуюся разбудить его медсестру.

– Мы только что получили сообщение от доктора Гродина, сэр. Лейтенант Форд радировал, что нужна скорая медицинская помощь, без деталей. Бригада парамедиков отправилась на место, и они уже на обратном пути.

– Только мне стоило подумать, что всё тихо... – проворчал Карсон.

Он вскочил так быстро, что комната закружилась, так что ему пришлось с помощью движения руки уравновесить себя. Медсестра взглянула на него с упрёком, но промолчала.

Мир остановился, когда парамедики вкатили каталку через двери лазарета, сопровождаемые отчаянно выглядящим Эйденом Фордом. Взглянув на Элизабет, сидящую у кровати майора Шеппарда, Карсон коротко кивнул. Она тут же выпроводила Форда из лазарета.

Из-за Форда, Карсон уже догадался, что на каталке – Мишель. И всё равно, он был шокирован, насколько быстро она дошла до такого состояния. Её губы были сероватового оттенка, а в уголках рта запеклись капельки крови. Её дыхание поддерживалось с помощью воздушной маски.

– Мишель? – сказал он мягко. – Милая, открой глаза для меня.

Когда это произошло, он быстро посветил ручным фонариком в каждый глаз. Вялая реакция. Её прямой взгляд был паническим, а дыхание стало урывистым. Он начал слушать её стетоскопом, но потом бросил.

Карсон приказал дать морфин. Сделав иньекцию, он сказал успокаивающе:

– Это должно помочь против кислородного голодания. Это только минимальная доза.

Он подождал, пока Мишель полуобморочно кивнёт, затем продолжил обследование. Её лёгкие звучали ужасно, он слышал шумящие звуки на одной стороне. Он был абсолютно уверен в том, что он увидит, когда приказал повторить компьютерное сканирование. Во время томографии, Карсон сказал медсестре:

– У неё по всей вероятности закупорка дыхательных путей, так что подготовьте ещё один комплект для интубации. Кто сегодня вечером на дежурстве?

– Шварц, сэр.

Хорошо. Стив Шварц был тем, кто ранее прочитал ему закон о нарушении общественного порядка и спокойствия. Он, похоже, был решительным малым, говорящим то, что думает.

– Найдите его. Дайте ему знать, что происходит, и попросите прийти как можно быстрее.

Медсестра ушла, а Карсон поднял руку, чтобы убрать непослушные волосы из глаз. Такими темпами он бы скоро послал Шеппарда на биржу труда за его счёт. Он надеялся, что сегодняшней ночью не случиться ничего плохого.

В этот момент, монитор, показывающий жизнедеятельность майора Шеппарда, опасливо запиликал.

***

Элизабет расшагивала взад-вперёд по маленькой комнате ожидания за пределами лазарета. Её бесцеремонно выкинули оттуда, когда Шеппарду стало хуже. Сначала до неё доносились звуки активности, но уже более получаса назад всё притихло. Воображение Элизабет разгулялось, описывая наихудшие исходы для Шеппарда и для Мишель Донохи.

Спустя ещё 45 минут Карсон вышел, чтобы рассказать ей то, что смог сделать. Его голос дёргался, пока он рассказывал о дальнейших эффектах токсина, который вызвал замедление седечного ритма майора Шеппарда до опасно низкого уровня. Им удалось стабилизировать ситуацию, но майор пришлось подключить и к электрокардиостимулятору, пополнив коллекцию приспособлений, подсоединённых к нему.

– Я уже ничего не знаю, Элизабет. Я никогда не видел что-либо подобное. Мы реагируем на каждый кризис, но не можем ничего сделать, чтобы предотвратить это.

Карсон сказал Элизабет, что ей не разрешается вернуться в лазарет, а потом отвернулся. Стоя в дверях, она наблюдала, как он перешагнул порог и достал маленький серый куб. Она ясно увидела, как Карсон закатил глаза от боли и рухнул на пол.

Элизабет и доктор Шварц досттигли Бекетта почти одновременно. Его глаза до сих пор были закрыты, и из одной ноздри текла кровь.

– Мда... Становится всё лучше и лучше... – проворчал Шварц.

Только они приготовились перенести Карсона на одну из кроватей, его глаза внезапно открылись, уставившись на Элизабет.

– Бумагу! – бросил он. – Мне нужен лист бумаги!

Доктор Шварц ответил коротко и по делу:

– Вы в своём уме?

– Делайте, как я говорю! Пока я не забыл то, что узнал.

Хотя по виду доктора Шварца было видно, что он хочет обо всём доложить доктору Кейт Хейтмайер, он подал пустой лист бумаги. Карсон быстро нарисовал две молекулы.

– Вот. Одна из них, что слева, – токсин, другая – должна быть антидотом. Выглядит не очень сложно, слава богу.

Раздражение Карсона росло, потому что эти двое просто стояли и смотрели на него.

– Что? Вы читали доклад Зеленки. Кубы соединяют непосредственно с медицинской базой данных. Я это не из чистого воздуха взял.

– Мы ставим под вопрос отнюдь не Вашу аккуратность или доверие, – начала Элизабет.

– А Вашу тупоголовость! – вмешался Шварц. – Посмотрите на себя! Для начала, Вы практически падаете с ног, затем Вы продолжаете в том же духе и используете этот проклятый куб. Меня не проведёшь, Карсон. Я видел, как он влияет на Вас.

– Я не знал, что у Вас есть зуб на меня, – холодно сказал Карсон.

– Вопрос не в том, есть ли у меня на Вас зуб! Я сунулся в эту экспедицию и работаю с Вами. Я не могу выполнять свою работу, если Вы заработаете себя до смерти! – Карсон уже сожалел о своём недавнем энтузиазме относительно этого молодого врача.

– Если ты ещё не заметил, под моей опёкой двое больных в критическом состоянии.

– Под нашей опекой. Вы набрали хороших людей в медицинскую бригаду. Позвольте нам доказать это.

Элизабет решила, что сейчас не мешало бы и ей вмешаться в спор.

– Он прав. Карсон, Вам нужно отдохнуть хотя 12 часов, если не дольше, – она подняла рисунок и подала его доктору Шварцу. – Вы и так уже сделали большую часть работы. Эти ребята смогут справиться с остальным.

Видя, что Карсон колеблется, она понизила голос:

– Я не хочу подвергать сомнению Ваш авторитет перед подчинёнными, но если потребуется, я могу издать соответствующий приказ. Вы мне нужны свеженьким как огурчик, если случится что-нибудь ещё...

Карсон не смог придумать подходящего ответа. У него зато появилась слабая идея, которая помогла бы ему делать что-либо полезное, когда все остальные будут думать, что он отдыхает. Он сделал вид, что согласен отступить, незаметно спрятав куб в ладони.

– Отлично. Двенадцать часов и ни минуты больше.

Элизабет сложила руки на груди.

– У себя в комнате, а не в офисе.

– Ладно, будет сделано! – он повернулся к Шварцу. – Ты – за главного! Если что-нибудь понадобится...

Элизабет прервала Карсона:

– Я уверена, доктор Шварц справится со всем, а если ему понадобится, помощь, он может позвать других докторов.

Она положила руку на плечи Карсона и развернула его в противоположную сторону от лазарета.

***

Не проверив, добрался ли Карсон до последней точки намеченного маршрута, Элизабет бодро шагала к лаборатории Зеленки. Её было необходимо знать, смог ли он найти хоть что-нибудь на эти кубы. Она надеялась, что Зеленка ещё не лёг спать.

Волноваться ей не пришлось. Все остальные инженеры уже ушли, но Зеленка ещё работал. После того, как минует кризис, Элизабет собиралась поговорить со всеми, включая Шеппарда, насчёт того, что работа должна иметь определённые границы. Но сейчас она была даже рада.

Зеленка посмотрел на неё с удивлением.

– Элизабет, что Вы делаете здесь в такое позднее время? – потом, осознав, что ему мог быть задан тот же вопрос, добавил, – Зеленка посмотрел на неё с удивлением.

– Элизабет, что Вы делаете здесь в такое позднее время? – потом, осознав, что ему мог быть задан тот же вопрос, добавил, – Не то чтобы, это плохое время...

– Радек, Вы смогли что-нибудь узнать насчёт кубов Карсона? Мне начинает казаться, что они опасны.

– Опасны? Чем?

Элизабет объяснила, что произошло. Зеленка нахмурился:

– Это звучит не очень хорошо.

Он схватил клавиатуру и открыл файл. Потом взглянул на экран компьютера заявил:

– Я должен был понять это раньше. Что-то меня беспокоило. Я никак не мог понять, откуда куб берёт энергию. Тупица! Эти кубы черпают энергию из их использователя. – он указал на график. – Вот что показывает эта линия. И это совпадает с тем, что случилось с доктором Бекеттом.

У Элизабет почему-то появилось чувство, что Карсон не собирался просто оставаться у себя в комнате и спать. Коротко поблагодарив Зеленку, он выбежала из лаборатории и помчалась к лазарету.

***

Убедившись, что вокруг нет никого, кто мог бы его увидеть, Карсон проскользнул в конату с креслом. Пока что он не смог найти что-нибудь, что помогло бы Мишель. Но возможно, если бы он использовал кресло для увеличения мощности, он смог бы найти то, что пропустил ранее. До этого ему не удавалось получить настолько мелкую информацию, как у него вышло с молекулами. В теории, кресло должно было придать ему больше аккуратности в своих действиях.

Снова он откинулся на спинку кресла и почувствовал, как механизм ожил. Когда он соединял своё сознание с городом, дверь в комнату открылась. Элизабет и медбригада ворвались в помещение.

– Карсон, нет! – вскрикнула она.

Он всё равно закрыл глаза и подключился к кубу. Он слишком поздно осознал, что заставил себя шагнуть слишком далеко. Он почувствовал, как его тело забилось в конвульсиях, и краем уха услышал как кто-то кричит, чтобы привезли каталку. А потом всё пропало.

***

Когда Карсон открыл глаза в следующий раз, его окружала темнота. Насколько он мог сказать, его глаза были в порядке, просто не было ничего, что можно было бы увидеть. Он не знал, где он, и даже не чувствовал поверхности, на которой лежал. По нению Карсона, прошло много времени, когда он увидел вспышку света где-то на расстоянии. Постепенно клубы света превратились в блондинку в белой мантии. Он вздохнул, когда осознал, кто это. Он думал, что этого человека он никогда больше не увидит...

– Перна?

@настроение: всё... точно ... спать...

@темы: Stargate Atlantis, Перевод, Фанфик, Gen

---

Асклепий, часть 7. Перевод уже немного сонной ночной_охотницы)

[*Atlantis*]

– Что, чёрт возьми, это было? – спросил Шеппард ни у кого. Его лицо приобрело нежно-зелёный оттенок. – Это было самое отвратительное из того, что я когда-нибудь пробовал! Ну, со времён Академии...

– Я думаю, это был один из местных деликатесов, – сказала Тейла. – У меня это блюдо не вызвало такой негативной реакции.

Команда возвращалась обратно к вратам, завершив первоначальный этап переговоров с людьми этого мира, которые называли сами себя тиллерами. У них было полностью аграрное общество. Они выращивали поразительное количество разнообразных фруктов, овощей и зерновых культур, и их очень заинтересовали предложения об усовершенствовании их технологий по обработке полей. День прошёл великолепно до тех пор, пока лидер тиллеров не предложил им отведать традиционный фрукт, чтобы отметить их состоявшйся договор. Маккей отказался, настояв на том, что фрукт пах цитрусовыми. Форд был уже на обратном пути к вратам. Так что Тейле и Шеппарду ничего не оставалось, как попробовать. Тейла съела фрукт с видимым удовольствием. Реакция Шеппарда была... немного другой.

Внезапно Шеппард стал пошатываться, остановился на секунду, а потом помчался к ближайшему дереву. Вскоре оттуда донеслись звуки рвоты. Он вернулся несколько минуту спустя, выглядя немного лучше. Но отказался от воды, которую предложила ему Тейла.

Прошло ещё несколько минут, и всё снова повторилось. В этот раз Тейла настояла на том, что бы Шеппард выпил пару глотков воды.

– Твой организм теряет воду, – она сказала таким же тоном, каким ругала его на тренировках. – Из-за этого могут появиться осложнения.

– Какие осложнения? Эта штука просто не нашла общий язык с моим организмом, вот и всё. Я молюсь как можно быстрее добраться до величайшего из фарфоровых изделий, чтобы облегчить своё состояние.

– Пей! – сказала Тейла, пытаясь понять, что Шеппард имел ввиду.

– Ух ты! Своими словами ты напомнила мне Бекетта, – восхитился Форд.

– Только без акцента, – заметил Маккей. – Но устрашающе, лейтенант Форд прав.

Они продолжили путь. После ещё двух аналогичных случаев Шеппард больше шатался, чем шагал.

– Нужно остановиться на минутку, – наконец сказал он.

– Сэр? – спросил Форд.

– Я порядке, лейтенант! – отрывисто проговорил Шеппард. Тейла подняла бровь. – Ну, хорошо, у меня кружится голова. И перед глазами что-то вроде пятен.

– Вы не в порядке, – уверенно сказала Тейла. – Лейтенант, как далеко мы от врат?

Ответил Маккей, разглядывая один из своих детекторов энергии:

– Мы близко. Ещё километр, может быть.

Маккей и Тейла осторожно положили Шеппарда на землю. Тейла сказала Форду бежать вперёд к вратам и передать в Атлантис по радио информацию о происшествии. Он кивнул и ушёл. Трое оставшихся членов команды сидели в тишине, которую нарушил только глубокий вздох:

– Такое ощущение, что у меня кишки горят, – еле выговорил Шеппард.

Из его уст эти слова были признанием агонии. Тейла дотронулась до его лба.

– Похоже, у Вас также лихорадка, майор.

Пытаясь снять напряжение, Маккей сострил:

– Ну, вот теперь точно то, где ты проведёшь сегодняшнюю ночь – больше не является секретом.

– Великолепно, у Карсона теперь будет подопечный...

Ни Тейла, ни Маккей ничего не смогли ответить, они знали, что Карсон готов лечить пациентов до потери сознания. Около десяти минут спустя они услышали приближающиеся по тропе шаги. Шеппард напрягся, Тейла положила рук на оружие, но это оказался всего лишь возвращающийся Форд. Он кивнул Маккею и Тейле.

– Бекетт готовится встретить майора Шеппарда. И как можно быстрее.

В этот раз Форд и Маккей поддерживали майора Шеппарда, а Тейла пошла впереди. Они шли так быстро, как только могли, но когда они достигли наборного устройства врат, Шеппарду стало ещё хуже.

– Вот чёрт! – прорычал Форд, набирая код Атлантиса. Они передали код, и почти сразу же прошли сквозь врата.

***

Кто-то настойчиво говорил в наушнике с отчётливым британским акцентом. Карсон ответил не сразу, так как ему понадобилось некоторе время, чтобя справиться со звоном в голове. Каждый раз, когда он экспериментировал с кубами, ему становилось всё хуже. Сейчас, в первый раз после происшествия с креслом, его снова вырубило. Он понимал, что возможно это опасно, но для Мишель кубы были единственной надеждой.

Карсон дотронулся до наушника:

– Да, Питер, я слушаю.

Пауза затянулась. Потом:

– Слава богу!

Пока Карсон пытался узнать, как долго его не было, раз ответ вызвал такие ассоциации, Элизабет сообщила:

– Мы только что получили сообщение от лейтенанта Форда. Майор Шеппард отравился каким-то местным фруктом. Они скоро будут здесь. Расчётное время прибытия – 15 минут.

Карсон выругался:

– Один раз. Ну хотя бы один раз было бы мило провести обычную проверку по возвращении с миссии. Я бы даже простил им пару синяков. Я ещё не встречал таких клиничеки невезучих людей!

Во время своей напыщенной речи руки Карсона собирали всё необходимое для принятия пациента. Он раздумывал насчёт того, чтобы объявить карантин, но решил, что не стоит. Проишествие было связано исключительно с пищевым отравлением.

– Сколько раз такое происходило, хотя бы за последний месяц? – пробормотал он.

Очевидно, последняя фраза была настолько громкой, что активировался двухсторонний передатчик, так что Питер помощливо ответил:

– Шесть.

Карсон услышал усмешку в голосе Питера:

– С тебя причитается!

– Ага, два чайных пакетика. Негодник! – Карсон направился к двери. – Ладно, леди и джентльмены, в путь!

Форд только проскочил сквозь врата, когда команда медиков прибыла на зал управления. Ещё пару секунд спустя из врат материализовались Маккей и Тейла, поддерживающие мучающегося в агонии Шеппарда. Они аккуратно положили его на пол и отошли с дороги. Бригада медиков тут же принялась за работу.

Карсон быстренько оценил положение майора. Шеппард был бледным, его дыхание – прерывистым. Похоже, он барахтался на грани потери сознания, то теряя его, то снова приходя в себя. Карсон похлопал по плечу одного из медиков:

– Нужно будет поставить капельницу. Присматривайте за дыхательными путями, возможно, придётся делать интубацию [1], если ему станет хуже.

Карсон сел на колени рядом с Шеппардом.

– Ты можешь сейчас рассказать, что произошло?

– Местный «деликатес». Понятия не имел, что он настолько ядовит для людей.

Карсон расспросил Шеппарда об остальных симптомах, кратко записал их. Он был немного расстроен тем, что команда не попыталась привезти с собой образец того злосчастоного фрукта, но он сможет справиться и без этого. По крайней мере, Карсон надеялся, что сможет.

Когда процессия достигла лазарета, Шеппард находился в ясном уме и смог увидеть неприкрытое беспокойство Маккея. Хотя, потом Маккей будет громогласно отрицать это. Шеппард усмехнулся:

– Эй, Родни. Хотя бы в этот раз не ты съел что-то странное.

Сработало. Пока Маккей раздумывал, что бы возразить, Карсон взглядом заставил его помолчать.

– Джон, – сказал он доброжелательно. – Заткнись!

***

Спустя несколько часов Элизабет шла к лазарету. В обычно легкомысленные манеры Бекетта, когда он выкидывал всех посторонних из лазарета, прокралась холодная сталь. И всё же Элизабет отметила, что не помешает заглянуть и проверить, как там дела.

Однако, то, что она увидела, взглянув на Шеппарда, её ужаснуло. Он лежал без сознания на одной из кроватей и был подключён к большему количеству проводов, чем, по её мнению, было физически возможно. Он был подключён к системе, которая дышала за него. Не сумев себя пересилить, по щеке Элизабет скатилась маленькая слезинка, которую она тут же смахнула.

Слишком поздно. Её уже заметили. Карсон оторвался от своего чтива, взглянул на неё и вздохнул. Он попытался выглядеть строгим, но улыбка играла на его губах.

– Вы опаздали. Я ожидал, что Вы попытаетесь прокрасться сюда хотя час назад, – сказал он с притвоным упрёком.

Элизабет подошла к неподвижной фигуре на кровати:

– Насколько всё плохо?

– Не так хорошо, но и не ужасно. Я полагаю, что это какая-то раздновидность токсина, естественного для почвы. Лучше сворачивайте торговую сделку. Мы попытались промыть его желудок, когда доставили сюда. Шеппард это воспринял не очень хорошо, его начало трясти. Я в качестве предосторожности решил подключить его к системе искуственного жизнеобеспечения. Чертовски здорово, что я так сделал. Очень скоро у него начался анафилактический шок.

– Пока что я слышала только плохое. Где хорошее?

Карсон кивнул.

– Похоже, воспаление спадает. Шеппард сейчас в стабильном положении, химически парализованный, но мы с этим скоро справимся.

Элизабет кивнула в свою очередь, а затем просто постояла ипосмотрела на майора. В конце концов, Карсон, положив нежную руку ей на спину, сказал:

– Элизабет, никто из нас в данный момент не может помочь ему. Идите спать. Я обещаю держать Вас в курсе.

Элизабет не показала виду, что она слышала доктора.

– Ну, или... Я могу разрешить Вам взять кресло и просто ждать.

***

Форд бесцельно шагал вдоль одного из многочисленных балконов, которые окружали город. У него была привычка так делать после неудавшей миссии. В последнее время это случалось слишком часто.

Форд старался ни о чём не думать. Он просто шёл. Шаг за шагом, он позволял телу просто медленно релаксироваться, снимая напряжение. Эта миссия чуть не превратилась в катастрофу. Хуже того, Форд ничего не мог сделать, чтобы всё исправить. «Огонь по фрукту по моему сигналу!»... Ага, так точно...

Впереди кто-то появился на его пути. Форд улыбнулся, узнав Мишель. Ему нравилось проводить время с ней. Они оба увлекались сёрфингом и играли на гитаре. У Мишель вдобавок был чертовски хороший голос. Между пока не было ничего серьёзного, но Форд мог бы сказать определённо, что что-то завязывается. Если бы у них было время.

Методы лечения, которые испробовал Бекетт, не очень-то помогала; и Мишель, и доктор знали это. Она выглядела слабее и болезненнее с каждым днём. Бекетт, с другой стороны, доводил себя до безумия, пытаясь найти решение. Он вёл себя также, как и на Хоффе.

Форд не был уверен, что ему стоит беспокоить Мишель, но игнорировать её он тоже не мог. Поэтому он стал насвистывать намеренно громко (и фальшиво), чтобы она услышала его приближение и смогла улизнуть, если бы захотела. Вместо ожидаемого, Форд услышал мягкий смех Мишель:

– Здравствуй, Эйден, – казала она. – Пытаешься изобрести защиту от рейфов?

А потом закашляла.

Форд притворился обиженным:

– Я думаю, тебе пора узнать, что у меня отличный музыкальный слух.

– В самом деле?

– Нет.

– Озорник! – Мишель кашлянула снова, на этот раз тяжелее. Её потребовалось около минуты, чтобы восстановить дыхание. – Я чувствую себя паршиво.

– Доктор Бекетт – умный малый. Он что-нибудь придумает.

– Я так не считаю, Эйден. Найти путь домой на Землю – нет времени, а здесь мы не можем что-либо предпринять. А Бекетт своими попытками убъёт себя.

– Не говори так. Мы найдём технологически более развитых людей в этой галактике. Не все они такие как хоффане или дженаи. Кто-нибудь сможет помочь.

– Ага... И сколько ещё людей пострадает, как Шеппард? Это не стоит жизни одного человека.

Какое-то время они стояли в молчании, глядя в темноту. Мишель начала кашлять в третий раз, но в этот раз не могла остановиться. Когда она начала задыхаться, Форд стал действовать. Дотронувшись до наушника, он закричал:

– Питер, нам здесь СРОЧНО нужна медицинская помощь!

[1] Интубация - введение особой трубки в гортань и трахею при их сужениях, грозящих удушьем (например, при отеке гортани), а также для проведения наркоза.

@темы: Stargate Atlantis, Перевод, Фанфик, Gen