((((((( Я не грущу. Просто улыбаюсь в другую сторону.(с)
***
читать дальше
Бекетт оказался верен своему слову. После всевозможных тестов и сканирований, которые для Родни показались целой вечностью, ему наконец ввели что-то, что снизило головную боль до терпимого уровня. Весь следующий день он провёл в полубессознательном положении. Время от времени его будили медсёстры, что задать кучу ненужных ему вопросов, прежде чем позволяли Родни снова погрузиться в приятное забытье.
читать дальше
На второй день, Карсон уменьшил количество лекарств, так что Маккей смог оставаться в сознании на более длинные периоды времени. Ему даже удалось самостоятельно съесть голубое желе.
Элизабет, Шеппард, Радек и даже Тейла с Рононом изредка забегали навестить его. Бекетт не позволял им оставаться дольше, чем на на несколько минут, настаивая, что его пациент нуждается в тишине и покое. Родни, удивлённый и слегка смущённый таким вниманием, соглашался с Карсоном. Его голова длительные визиты просто не могла выдержать, и снова начинала болеть. После трёх дней его состояние начало улучшаться. Он даже попытался попросить свой ноутбук, но Карсон это категорически запретил. Всё произошло как раз в тот день, когда Родни увидел, как Шеппард подкатывает к его кровати кресло на колёсах.
– А это ещё зачем?
– Бекетт дал тебе разрешение на посещение похорон Гриффина.
Родни взглянул в сторону кабинета шотландца, но там никого не было. Так вот что доктор Бекетт и доктор Хайтмайер обсуждали вчера так тихо, что их не было слышно!
Родни посетили мириады мыслей и эмоций. Прежде всего ему так хотелось, чтобы в этот раз Бекетт не был таким снисходительным. Он мог вполне обойтись без присутствия на похоронах. Он был твёрдо уверен, что все эти церемонии всего лишь оправдание для людей, чтобы жалеть себя, или успокаивать себя религией, обещающей, что когда-либо они воссоединятся. Хотя Шеппарду сказать такое он не мог. Подполковник принимал каждую потерю близко к сердцу, особенно если погибали люди из его комманды. Даже не имеет значения, что, технически, Гриффин был членом комманды Дедала. Шеппард мог принять смерти людей, но Родни был уверен на 100%, что чёрта с два это ему нравилось.
Собравшись с силами и морально подготовившись к предстоящему, он позволил подполковнику помочь с кровати перебраться в кресло. Славу богу, на церемонии ему не придётся ничего говорить. Родни можно было спокойно сидеть в своём кресле, погрузившись в собственные мысли, в маленькой импровизированной капелле, которая за своё недолгое существование повидала чересчур много церемоний. Сколько людей теперь уже погибло, для того, что он смог жить? А был ли он этого достоин? Был ли смысл погибать за него?
Он моргнул и осознал, что церемония закончилась и капелла уже наполовину опустела. Колдвелл и Шеппард разговаривали с Вейр. Другие разделились на небольшие группы и тоже тихо переговаривались между собой. Многие носили униформу Дедала. Колдвелл взглянул в сторону Маккея и их глаза ненадолго встретились. Почему ты? В его голову снова начали забивать гвозди.
– Родни?
Он взглянул на Карсона и Кейт, которые встревоженно наблюдали за ним.
– Может, это была и не такая хорошая идея, – сказал Бекетт психиатру.
Кейт открыла рот, чтобы ответить, но Родни не дал ей шанса:
– Мы можем теперь уйти?
Она обменялась взглядами с Карсоном.
– Конечно, я поговорю с тобой позже.
Бекетт покатил кресло через двери в коридор. Родни так глубоко задумался, что ему понадобилось несколько минут, чтобы понять, что они движутся не в том направлении.
– Эта дорога не ведёт в лазарет!
– Нет. Я выписываю тебя из лазарета, но ты должен знать, что пока ты не можешь заниматься своими обязанностями. Это касается и работы в лаборатории, – сказал Карсон, открывая дверь в комнату Маккея и вкатывая его внутрь. – Несколько дней тебе придётся отдыхать.
Бекетт мягко предложил руку Маккею, когда тот встал с кресла, но Родни нетерпеливо оттолкнул её и сел на кровать без чьей-либо помощи. Бекетт подал ему стакан воды и две белые таблетки.
Родни проглотил лекарства без комментариев и жалоб, а затем положил ноги на кровать.
– И... если ты думаешь, что сможешь проскочить в лабораторию так, чтобы я не узнал об этом, то можешь об этом забыть. Все учёные предупреждены о том, что им следует докладывать, если ты осмелишься появиться в «запретной зоне» или доктору Вейр, или мне лично... И поверь, мы пугаем их гораздо больше, чем ты!
– Отлично! – Родни вздохнул, лёг на кровать и, выключив свет, закрыл глаза.
Бекетт был удивлён и сбит с толку слишком послушным поведением учёного.
– Увидимся завтра за завтраком. Если тебе понадобиться что-нибудь, просто позови, – он указал на наушник, лежащий на ночной тумбочке.
Родни ничего не ответил, просто кивнул головой, слегка приоткрыв глаза. Встревоженно вздохнув, Бекетт погасил свет в комнате и вышел.
***
– Родни, что ты делаешь?
Он посмотрел на руку, перехватившую его запястье, а потом на апельсиновый сок в его руке.
– Ты же вроде говорил, что у тебя аллергия?
– Да... аллергия... – он поставил стакан Шеппарда рядом со своим собственным. – Извини, я взял по ошибке...
– Ничего себе – ошибка! – сказал Шеппард, передвигая свой стакан по другую сторону его подноса. – Ты сегодня рассеян больше, чем обычно, особенно, если учесть, что ты не работаешь в лаборатории над очередным проектом. Что там Бекетт говорил насчёт твоего возвращения в команду?
– Я точно не знаю... Может уже на этой неделе. Я должен сходить на последнюю проверку к Карсону, а потом встретиться с Хайтмайер.
Шеппард закатил глаза.
– Я ненавижу эти обязательные психические обследования, – он зачерпнул остатки загадочной субстанции, похожей на подливку и отправил её в рот. – Просто будь паинькой и справься со всем. У нас есть на примете планета, на которую можно будет слетать, если ты получишь допуск концу недели. Если мы не пойдём на эту миссию, то мне придётся заняться бумажной работой, которой завален весь мой стол.
Джон допил сок и передал уже пустой поднос рабочему из столовой, который проходил мимо. Поднявшись, чтобы уйти, Шеппард поколебался немного, а затем ободряюще положил руку на плечо Родни. Он знал, что чувствовал учёный. Разве ради него не погибло двое людей, пытаясь достать для него яйца жука иратус? Родни застыл с набитым едой ртом, но не заметил прикосновение или ту едва заметную поддержку, которую оно содержало. Ничего, и так всё нормально. Шеппард и не ожидал от учёного какой-бы то ни было реакции. Родни сам должен со всем справиться.
***
Родни сидел в кресле в офисе Кейт.
– Это не моя вина.
– В последнее время ты слишком часто говоришь это.
– Что ты имеешь ввиду? – сразу же спросил учёный, защищаясь.
– Я просто пытаюсь понять, кого ты пытаешься убедить.
Он скрестил руки на груди.
– Я не знаю, о чём ты говоришь.
Кейт вздохнула.
– Подполковник Шеппард считает, что тебе следует вернуться на активную службу.
Хотя Родни знал, что оценка Кейт насчёт его состояния включала беседы с Бекеттом, Элизабет и Шеппардом, его всё равно волновало то, что они говорили у него за спиной.
– Ну, делай, что хочешь, – сказал Родни, с лёгким намёком на сарказм в его голосе.
– Он упоминал что-то о самоубийстве с помощью цитрусовых...
И зачем Шеппарду было всё усложнять?
– Это был просто стакан сока.
Он был вдвойне рад, что Джон не упомянул ничего о его галлюцинации с Картер.
– Доктор Бекетт не уверен...
– Да-да... Карсон как всегда в стиле курицы-наседки... – перебил Родни. Он не желал слышать мысли психиатра о его вменяемости.
– Он считает твоё послушное поведение признаком тревоги.
Родни высказался на полную катушку:
– Ах, ну конечно, просто здорово! Я делаю то, что мне говорят, и поэтому меня считают сумасшедшим? – последняя фраза сопроводилась характерным движением руки около головы.
– Мы так не говорим, Родни. Я тебе уже рассказывала об этом.
– Ну, тогда просто ненормальный. Так тебе больше нравится?
– Нет, – Родни показалось, что в её глазах он увидел намёк на сердитость.
– А тебе это слово больше нравится?
– Тушè! Я не ненормальный.
– Я и не говорила ничего такого. Но я думаю, ты страдаешь. Ты не в себе.
– Ты собираешься провалить меня только из-за того, что я следовал инструкцям Главного Медицинского Офицера? – спросил Родни, не веря. – А что ты хотела, что бы я делал? Бегал по всей базе, крича и ломая всё, что попадётся под руку?
Кейт, казалось, мгновенье обдумывала такой вариант.
– Нет.
– «Нет» – ты не собираешься заваливать меня, или «нет» - ты не хочешь, чтобы я с криком бегал по коридорам?
Она откинулась на спинку кресла.
– Расскажи мне о падении...
– Мы уже всё обговорили. Начались перебои в двигателе, и мы упали.
– Это не та часть, которая меня интересует, – сказала Кейт.
Родни моргнул, зная, что хочет услышать доктор.
– Ветровое стекло не выдержало давления и Гриффин попал в имплозию [1].
– Ты сказал, что вы с Гриффином перешли в грзовое отделение джампера, – она уточнила.
– Да, но дверь перегородки не закрылась бы, так что Гриффин... – он остановился и тяжело вздохнул. – ... Гриффин вернулся в кабину джампера и активировал дверь.
Родни напряжённо рассматривал свои ладони, не желая встречаться взглядом с Кейт.
– Ты пытался его остановить?
– Конечно, я пытался! – выдавил Родни, злобно глядя на психиатра, но где-то глубоко внутри он заново проигрывал те минуты, пытаясь понять, действительно ли он приложил все силы, чтобы остановить его.
– Ты пытался последовать за ним?
– Ну... я... Я сначала не был уверен, что Гриффин собирается сделать...
Лжец, трус.
– Самосохранение – очень сильный инстинкт, – сказала она мягко. – Нет ничего необычного для кого-то, попавшего в ту ситуацию, в которую попали вы с Гриффином, колебаться при принятии решения. Ты осознаёшь, что если бы ты последовал за ним, то погибли бы вы оба?
– Да, конечно. Я всегда думаю логически, – сказал Родни. – Мы закончили? Потому что у меня есть дела.
Воспоминания были слишком свежими, слишком болезненными. Он должен был избавиться от них, и если для этого ему нужно будет побыть в Атлантисе, то пусть так и будет. Кейт ещё раз взглянула на него, а потом приняла решение.
– Я даю допуск к путешествиям через врата.
– Правда? – Родни не мог сдержать удивления в своём голосе. – Ну... эээ...
Он быстро встал, прежде чем Кейт передумала.
– Это здорово! – сказал он на полпути к выходу.
– Родни...
Он закрыл свои глаза перед тем, как повернуться. Слишком медленно. Чертовски медленно.
– Это была не твоя вина. Может, со временем ты тоже в это поверишь.
Родни стоял, не двигаясь и хлопая ртом, как выброшенная на мель рыба.
– Это всё. Увидимся на следующей неделе на очередной проверке, – сказала Кейт, всё своё внимание уделив блокноту, в котором сделала какие-то записи.
Родни закрыл свой рот и тихо вышел за дверь.
Конец.
Примечания
[1] Имплозия — взрыв, направленный внутрь; обжатие вещества сходящейся концентрической взрывной волной.
Элизабет, Шеппард, Радек и даже Тейла с Рононом изредка забегали навестить его. Бекетт не позволял им оставаться дольше, чем на на несколько минут, настаивая, что его пациент нуждается в тишине и покое. Родни, удивлённый и слегка смущённый таким вниманием, соглашался с Карсоном. Его голова длительные визиты просто не могла выдержать, и снова начинала болеть. После трёх дней его состояние начало улучшаться. Он даже попытался попросить свой ноутбук, но Карсон это категорически запретил. Всё произошло как раз в тот день, когда Родни увидел, как Шеппард подкатывает к его кровати кресло на колёсах.
– А это ещё зачем?
– Бекетт дал тебе разрешение на посещение похорон Гриффина.
Родни взглянул в сторону кабинета шотландца, но там никого не было. Так вот что доктор Бекетт и доктор Хайтмайер обсуждали вчера так тихо, что их не было слышно!
Родни посетили мириады мыслей и эмоций. Прежде всего ему так хотелось, чтобы в этот раз Бекетт не был таким снисходительным. Он мог вполне обойтись без присутствия на похоронах. Он был твёрдо уверен, что все эти церемонии всего лишь оправдание для людей, чтобы жалеть себя, или успокаивать себя религией, обещающей, что когда-либо они воссоединятся. Хотя Шеппарду сказать такое он не мог. Подполковник принимал каждую потерю близко к сердцу, особенно если погибали люди из его комманды. Даже не имеет значения, что, технически, Гриффин был членом комманды Дедала. Шеппард мог принять смерти людей, но Родни был уверен на 100%, что чёрта с два это ему нравилось.
Собравшись с силами и морально подготовившись к предстоящему, он позволил подполковнику помочь с кровати перебраться в кресло. Славу богу, на церемонии ему не придётся ничего говорить. Родни можно было спокойно сидеть в своём кресле, погрузившись в собственные мысли, в маленькой импровизированной капелле, которая за своё недолгое существование повидала чересчур много церемоний. Сколько людей теперь уже погибло, для того, что он смог жить? А был ли он этого достоин? Был ли смысл погибать за него?
Он моргнул и осознал, что церемония закончилась и капелла уже наполовину опустела. Колдвелл и Шеппард разговаривали с Вейр. Другие разделились на небольшие группы и тоже тихо переговаривались между собой. Многие носили униформу Дедала. Колдвелл взглянул в сторону Маккея и их глаза ненадолго встретились. Почему ты? В его голову снова начали забивать гвозди.
– Родни?
Он взглянул на Карсона и Кейт, которые встревоженно наблюдали за ним.
– Может, это была и не такая хорошая идея, – сказал Бекетт психиатру.
Кейт открыла рот, чтобы ответить, но Родни не дал ей шанса:
– Мы можем теперь уйти?
Она обменялась взглядами с Карсоном.
– Конечно, я поговорю с тобой позже.
Бекетт покатил кресло через двери в коридор. Родни так глубоко задумался, что ему понадобилось несколько минут, чтобы понять, что они движутся не в том направлении.
– Эта дорога не ведёт в лазарет!
– Нет. Я выписываю тебя из лазарета, но ты должен знать, что пока ты не можешь заниматься своими обязанностями. Это касается и работы в лаборатории, – сказал Карсон, открывая дверь в комнату Маккея и вкатывая его внутрь. – Несколько дней тебе придётся отдыхать.
Бекетт мягко предложил руку Маккею, когда тот встал с кресла, но Родни нетерпеливо оттолкнул её и сел на кровать без чьей-либо помощи. Бекетт подал ему стакан воды и две белые таблетки.
Родни проглотил лекарства без комментариев и жалоб, а затем положил ноги на кровать.
– И... если ты думаешь, что сможешь проскочить в лабораторию так, чтобы я не узнал об этом, то можешь об этом забыть. Все учёные предупреждены о том, что им следует докладывать, если ты осмелишься появиться в «запретной зоне» или доктору Вейр, или мне лично... И поверь, мы пугаем их гораздо больше, чем ты!
– Отлично! – Родни вздохнул, лёг на кровать и, выключив свет, закрыл глаза.
Бекетт был удивлён и сбит с толку слишком послушным поведением учёного.
– Увидимся завтра за завтраком. Если тебе понадобиться что-нибудь, просто позови, – он указал на наушник, лежащий на ночной тумбочке.
Родни ничего не ответил, просто кивнул головой, слегка приоткрыв глаза. Встревоженно вздохнув, Бекетт погасил свет в комнате и вышел.
***
– Родни, что ты делаешь?
Он посмотрел на руку, перехватившую его запястье, а потом на апельсиновый сок в его руке.
– Ты же вроде говорил, что у тебя аллергия?
– Да... аллергия... – он поставил стакан Шеппарда рядом со своим собственным. – Извини, я взял по ошибке...
– Ничего себе – ошибка! – сказал Шеппард, передвигая свой стакан по другую сторону его подноса. – Ты сегодня рассеян больше, чем обычно, особенно, если учесть, что ты не работаешь в лаборатории над очередным проектом. Что там Бекетт говорил насчёт твоего возвращения в команду?
– Я точно не знаю... Может уже на этой неделе. Я должен сходить на последнюю проверку к Карсону, а потом встретиться с Хайтмайер.
Шеппард закатил глаза.
– Я ненавижу эти обязательные психические обследования, – он зачерпнул остатки загадочной субстанции, похожей на подливку и отправил её в рот. – Просто будь паинькой и справься со всем. У нас есть на примете планета, на которую можно будет слетать, если ты получишь допуск концу недели. Если мы не пойдём на эту миссию, то мне придётся заняться бумажной работой, которой завален весь мой стол.
Джон допил сок и передал уже пустой поднос рабочему из столовой, который проходил мимо. Поднявшись, чтобы уйти, Шеппард поколебался немного, а затем ободряюще положил руку на плечо Родни. Он знал, что чувствовал учёный. Разве ради него не погибло двое людей, пытаясь достать для него яйца жука иратус? Родни застыл с набитым едой ртом, но не заметил прикосновение или ту едва заметную поддержку, которую оно содержало. Ничего, и так всё нормально. Шеппард и не ожидал от учёного какой-бы то ни было реакции. Родни сам должен со всем справиться.
***
Родни сидел в кресле в офисе Кейт.
– Это не моя вина.
– В последнее время ты слишком часто говоришь это.
– Что ты имеешь ввиду? – сразу же спросил учёный, защищаясь.
– Я просто пытаюсь понять, кого ты пытаешься убедить.
Он скрестил руки на груди.
– Я не знаю, о чём ты говоришь.
Кейт вздохнула.
– Подполковник Шеппард считает, что тебе следует вернуться на активную службу.
Хотя Родни знал, что оценка Кейт насчёт его состояния включала беседы с Бекеттом, Элизабет и Шеппардом, его всё равно волновало то, что они говорили у него за спиной.
– Ну, делай, что хочешь, – сказал Родни, с лёгким намёком на сарказм в его голосе.
– Он упоминал что-то о самоубийстве с помощью цитрусовых...
И зачем Шеппарду было всё усложнять?
– Это был просто стакан сока.
Он был вдвойне рад, что Джон не упомянул ничего о его галлюцинации с Картер.
– Доктор Бекетт не уверен...
– Да-да... Карсон как всегда в стиле курицы-наседки... – перебил Родни. Он не желал слышать мысли психиатра о его вменяемости.
– Он считает твоё послушное поведение признаком тревоги.
Родни высказался на полную катушку:
– Ах, ну конечно, просто здорово! Я делаю то, что мне говорят, и поэтому меня считают сумасшедшим? – последняя фраза сопроводилась характерным движением руки около головы.
– Мы так не говорим, Родни. Я тебе уже рассказывала об этом.
– Ну, тогда просто ненормальный. Так тебе больше нравится?
– Нет, – Родни показалось, что в её глазах он увидел намёк на сердитость.
– А тебе это слово больше нравится?
– Тушè! Я не ненормальный.
– Я и не говорила ничего такого. Но я думаю, ты страдаешь. Ты не в себе.
– Ты собираешься провалить меня только из-за того, что я следовал инструкцям Главного Медицинского Офицера? – спросил Родни, не веря. – А что ты хотела, что бы я делал? Бегал по всей базе, крича и ломая всё, что попадётся под руку?
Кейт, казалось, мгновенье обдумывала такой вариант.
– Нет.
– «Нет» – ты не собираешься заваливать меня, или «нет» - ты не хочешь, чтобы я с криком бегал по коридорам?
Она откинулась на спинку кресла.
– Расскажи мне о падении...
– Мы уже всё обговорили. Начались перебои в двигателе, и мы упали.
– Это не та часть, которая меня интересует, – сказала Кейт.
Родни моргнул, зная, что хочет услышать доктор.
– Ветровое стекло не выдержало давления и Гриффин попал в имплозию [1].
– Ты сказал, что вы с Гриффином перешли в грзовое отделение джампера, – она уточнила.
– Да, но дверь перегородки не закрылась бы, так что Гриффин... – он остановился и тяжело вздохнул. – ... Гриффин вернулся в кабину джампера и активировал дверь.
Родни напряжённо рассматривал свои ладони, не желая встречаться взглядом с Кейт.
– Ты пытался его остановить?
– Конечно, я пытался! – выдавил Родни, злобно глядя на психиатра, но где-то глубоко внутри он заново проигрывал те минуты, пытаясь понять, действительно ли он приложил все силы, чтобы остановить его.
– Ты пытался последовать за ним?
– Ну... я... Я сначала не был уверен, что Гриффин собирается сделать...
Лжец, трус.
– Самосохранение – очень сильный инстинкт, – сказала она мягко. – Нет ничего необычного для кого-то, попавшего в ту ситуацию, в которую попали вы с Гриффином, колебаться при принятии решения. Ты осознаёшь, что если бы ты последовал за ним, то погибли бы вы оба?
– Да, конечно. Я всегда думаю логически, – сказал Родни. – Мы закончили? Потому что у меня есть дела.
Воспоминания были слишком свежими, слишком болезненными. Он должен был избавиться от них, и если для этого ему нужно будет побыть в Атлантисе, то пусть так и будет. Кейт ещё раз взглянула на него, а потом приняла решение.
– Я даю допуск к путешествиям через врата.
– Правда? – Родни не мог сдержать удивления в своём голосе. – Ну... эээ...
Он быстро встал, прежде чем Кейт передумала.
– Это здорово! – сказал он на полпути к выходу.
– Родни...
Он закрыл свои глаза перед тем, как повернуться. Слишком медленно. Чертовски медленно.
– Это была не твоя вина. Может, со временем ты тоже в это поверишь.
Родни стоял, не двигаясь и хлопая ртом, как выброшенная на мель рыба.
– Это всё. Увидимся на следующей неделе на очередной проверке, – сказала Кейт, всё своё внимание уделив блокноту, в котором сделала какие-то записи.
Родни закрыл свой рот и тихо вышел за дверь.
Конец.
Примечания
[1] Имплозия — взрыв, направленный внутрь; обжатие вещества сходящейся концентрической взрывной волной.
@темы: Stargate Atlantis, Перевод, Фанфик, Gen
-
-
11.02.2008 в 16:41-
-
11.02.2008 в 17:23-
-
11.02.2008 в 21:09Мне очень понравилось!
Спасибо!
-
-
11.02.2008 в 21:22начну сегодня новый фик переводить... Меньше минуты - называется... 10 частей...
-
-
11.02.2008 в 21:24-
-
11.02.2008 в 21:28это не удивительно - ты переводишь с такой скоростью!!
гы) буду ждать))))
-
-
11.02.2008 в 21:31-
-
11.02.2008 в 21:57А мне надо идти уроки делать....(((