Даниель потер морщинку на переносице, будто пытаясь ее разгладить. Посмотрел внимательно на свою руку, и попытался сосредоточиться на работе. Принесенные манускрипты были написаны на одном из гоаулдских диалектов, легко читались, но именно тут появлялась основная сложность. Смысл каждого слова был понятен, а общий ускользал. Потому что если перевести дословно, то получался рецепт приготовления печенья.
- Привет, Даниэль. Как дела?
- Здравствуй, Сэм. Похоже, мы принесли поваренную книгу.
- Ты шутишь, - Картер заулыбалась. – Впервые приносим из миссий записной блокнот кулинарки. Хотя… должны же они что-то есть. А если так, то почему бы не записать рецепты.
- Понимаешь, Сэм, меня смущает одна вещь. Ты помнишь, откуда мы принесли эту книгу?
- Конечно, с PST-549. Я помню, что ты еще по дороге рассказывал, как важна именно эта книга.
читать дальше
Даниель ошарашено посмотрел на майора.
- С PST-549?! Там где «стоундхендж» и свод законов?
- Конечно. Мы пошли искать следы местных жителей, попали на обратном пути в болото, надышались испарений метана, Тилк видел галлюцинации, ты - тоже, на берегу мы наткнулись на обвалившийся вход в пещеру. Ты долго рассматривал книги, а потом взял вот эту и сказал, что она самая важная.
- Ты точно в этом уверена?
- Ты сам так сказал.
- Нет, Сэм. Ты уверена, что была пещера и книги? Я ничего не помню.
- Мы все надышались газами. Доктор Фразер сказала, что у тебя была максимальная доза, поэтому возможны временные провалы в памяти. Потом все восстановится.
Джексон с разочарованием посмотрел на оставленный перевод. Книга рецептов! Стоило столько корпеть, чтобы получить руководство по разделыванию рыбы!
- Спасибо, Сэм, Займусь законами.
Картер пожала плечами:
- Давай. Я пойду в лабораторию: там уже должно было обсчитаться излучение из-под стеллы. Посмотрю, что получилось.
Дверь закрылась. Даниэль еще раз посмотрел на книгу, пролистал страницы, и обнаружил, на последнем шмуцтитуле подпись. Знакомый иероглиф, которым подписывались джаффа системного лорда Ю.
- В целом тогда понятно, почему на стелле законы: лорд Ю был больше координатором и управленцем, чем богом. Но планета далеко от его владений… Откуда там поваренная книга?
Он развернул первую фотокопию, раскрыл блокнот с нового листа, готовясь записывать перевод.
«В год конца больших сражений владеющий великой силой устанавливаю здесь мою волю и власть моих (раш-моар ?). Дарую право свое, силу свою и волю свою моему (троз-и-кмортерин?) за то, что трудами своими обязуется он жизнь подарить (рууш?) во имя верной дороги к цели.
Волею моей раш-моар ведет моих джаффа, где идет сам. Если джаффа свернет с пути, то наказание ему – смерть. Если джаффа встанет на пути, наказание ему – смерть. Если джаффа изменит пути, то наказание ему – смерть.
Если раш-моар усомнится в пути - наказание ему то, то не произносится в свете синей звезды на головой, не пишется на траве, не колышется у двух ушей».
Джексон заварил кофе, еще раз сверил фотокопию с переводом. Кроме трех неизвестных ему слов (сейчас позвоню Тилку - спрошу), все было правильно. Но в целом требовало второго перевода. С земного на земной. Джексон отхлебнул горячий напиток и заулыбался: ему вспомнился бродячий анекдот его археологической молодости, когда однажды он увидел объявление: «Египтологу требуется герменевтик».
Он набрал знакомый номер.
- Тилк, это Даниель.
- Слушаю тебя, Даниэль Джексон.
- Я перевожу сейчас стелу из последней миссии, и наткнулся на незнакомое слово. Что такое «раш-моар»?
- Это легенда, Даниэль Джексон. Раш-моар – это боги, которые хранят знания. Ложные боги.
- Младшие гоаулды на службе у системных лордов?
- Я не знаю. У Апофиса их не было.
- А почему их не было у Апофиса?
- Ему было достаточно джаффа.
Даниэль вспомнил про подпись Лорда Ю.
- А почему раш-моар нельзя усомниться в пути?
- Я не знаю, доктор Джексон. Но каждый джаффа знает, что если встречаешь раш-моар, надо оказывать то же уважение, что и Богу.
- Спасибо, Тилк.
Даниель допил кофе, перечитал переведенный отрывок. Встал со стула и зашагал взад вперед по комнате. Потом раскрыл флип-чарт, открыл маркер и начал рисовать переведенную строчку: ему легче думалось перед рисунками. Он словно переводил смысл буквы обратно, в иероглифическое письмо.
Гоаулды-боги заняли левую сторону в виде Ока Ра, люди (много палочек) - правую. По центру осталось пустое место, которое Даниэль отвел для неизвестных раш-моар.
«свет синей звезды над головой» - сверху появилась звезда, «не пишется на траве» - это, скорее всего, бумага…
« не колышется между двух ушей» - и пара галочек ушей…
- Добермана что ли рисуешь? - на пороге стоял О`Нилл.
- Привет, Джек, - не поворачиваясь пробормотал Даниэль, и тут его осенило: - Повтори, что ты сказал?!
- Я говорю, доберман должен быть симпатичный, - полковник кивнул в сторону флип-чарта. - Породистые уши.
- Конечно!!! «Не колышется между двух ушей!» Душа умершего взвешивалась на весах Маат, где её не должно было перевесить Перо Маат. Чтобы суд был честен, Анубис останавливал ветер. Это уши Анубиса.
- Для пса лучше имя подобрать имя получше…
- Нет, Джек, это про другого пса… Это гоаулд! Но тогда «синяя звезда над головой…» Это Сириус.
- Ну… у нас она точно над головой.
- А в Египте? Джек, ты же воевал в Персидском заливе.
- Там она у горизонта. Мы по ней ракеты наводили: на Сириус - это означало как раз вдоль границы с Кувейтом.
- Значит, надо посмотреть, в каких широтах она стоит над головой.
- Джексон, нас ждет Хаммонд в кабинете. Говорит, что дело срочное. Я шел по дороге, решил, что зайду по дороге.
- Иду, иду, - Даниель полез под свитки раскапывать рабочий блокнот.
Хаммонд был как никогда серьезен. Как только все сели, он включил экран:
- Это мы получили пять минут назад.
С экрана смотрел мальчик лет двенадцати, голову немного склонил набок, золотоволосый, в очках, нос с веснушками: Здравствуйте, люди таури. Недавно вы посетили мой дом и унесли любимую книжку моей матери. Прошу вас вернуть ее: мы очень любим, как она готовит, а наизусть она не помнит ничего».
Изображение мигнуло и загрузилось по-новой.
Хаммонд прокрутил его трижды.
- Почему я не в курсе вашего интереса к инопланетным поварихам?